Услыхав про таинственный инкубатор, Горыныч насторожился и сказал:
— Грузчиком, пожалуй, неплохо...
— Грузчиком в инкубаторе? — устало удивился Дряхлый дракон.— Инкубатор не сегодня-завтра взорвут, что мне, жить надоело? Ты откуда такой взялся, советчик?
Горыныч объяснил, что взялся он из дремучего леса с Горынь-реки и направляется в Дракополь искать невесту.
— Да ты никак в ледник провалился и отсиживался там несколько веков! — обалдело сказал Дряхлый Дракон, потерял последние силы и свалился на землю пустым мешком. Потом спросил снизу: — Может быть, ты и родителей имел, и они по старинке завещали тебе жениться но любви?
Горыныч подтвердил, что да, имел, завещали, а в чем, собственно, дело?
Дряхлый Дракон вытаращил все глаза:
— Выходит, что ты не знаешь про современную любовь?! Тогда слушай. Любовь сейчас такая: если захотел дракон наследника, то идет дракон в инкубатор и приносит домой яичко, из которого вылупливается то, что дракон хотел. Вот и вся любовь.
— Но как же тогда...
— Дракулы? А их давно нет. Вывелись. Так что давай... займи очередь с утра пораньше, предъяви паспорт, возьми яичко и удирай от инкубатора подальше. А сейчас отойди, заразишься.
Тут Дряхлый Дракой остекленел глазами и заснул (или умер), а Горыныч шарахнулся в сторону и продолжил свое путешествие в полном недоумении — у него даже паспорта не было. Думая о паспорте, он зазевался и был обстрелян с земли пороховыми ракетами. Этот салют не мог Горынычу повредить, но все же он взял повыше, чтобы не беспокоить нервных жителей этой страны.
Летел он три дня и три ночи, пока не увидел внизу драконью столицу — придавленный облаками город с многоэтажными логовами и клочьями тумана в подворотнях. Горыныч долго летал над Дракополем, высматривая в полутьме хоть одну живую душу, наконец увидел внизу движущиеся огоньки.
Он лег на крыло и пошел на посадку.
Это была процессия. Впереди кого-то несли — наверно, хоронили. Многочисленные клыкастые головы были задраны кверху, они то и дело выдували из глоток горящую смесь. Пожалуй, все это напоминало факельное шествие. Дым смешивался с туманом, а огненные струи, вырываясь из глоток, сворачивались в огненные шары и медленно угасали, рассыпая искры. Пахло спиртным и серой.
Вдруг тот, кого несли впереди, затрепыхался и пронзительно заорал:
— Вступайте в ДОЖ, вступайте в ДОЖ, вступайте в ДОЖ!
Огнедышащая процессия глубоко вздохнула и через три шага проскандировала в ответ то же самое. И опять в темноте зашлепали но лужам.
Горыныч пристроился в хвост процессии, которая состояла исключительно из самцов, выставил Главную голову и решил не уходить, пока все не выяснит. Какая-то хмурая личность толкнула его и подозрительно спросила:
— Ты кто? Жених?
— Жених, жених! — чистосердечно согласился Горыныч.
— Тогда не отставай,— смягчилась хмурая личность.
— А что такое ДОЖ? —спросил Горыныч, припрыгивая, чтобы попасть в ногу.
— ДОЖ? Добровольное общество женихов. Ты откуда взялся, болван?
Горыныч хотел объяснить, что взялся он с Горынь-реки, но впереди опять раздался призыв предводителя, толпа опять ответила, и опять тишина...
«Добровольное общество женихов...—соображал Горыныч.— Где женихи, там и невесты...»
Вдруг Средняя голова — из озорства, что ли? — выскочила из-под крыла и жизнерадостно заорала на весь Дракополь:
— А где невесты?!
У толпы сработал условный рефлекс, все заорали ни в склад, ни в лад; в тот же миг раздался очередной призыв предводителя; самые дисциплинированные дожи пытались ответить; галдеж неописуемый... наконец процессия окончательно сбилась с ноги и с толку.
— Стой!!!
Стали.
К хвосту процессии примчалось мрачнейшее чудище в две дюжины голов, с плеткой.
— Кто зачинщик?!
Горыныча сразу же выдал хмурый сосед, чудовище выволокло его из рядов и взревело:
— Ты кто такой?! Кричать без разрешения?!
Спереди закричал предводитель:
— Расстрелять, и на конкурс! И так опаздываем!
Разные голоса подхватили:
— Чего с ним возиться? И так опаздываем!
Чудовище вцепилось в три шеи Горыныча и поволокло его вдоль процессии, выискивая место поудобней. Горыныч с недоумением озирался, но не встретил ни одного сочувственного взгляда.
Горыныч понял, что смерть близка, а он еще не женился! Он затормозил когтями и провел боевой прием — как учила мать: опрокинул чудовище на спину и свернул ему мимоходом три головы.