«ЛГ» - А как поживает Спилка Письменников?
Б.Ш.— Слава Богу, драк и сжигания чучел не было. Но есть признаки тихой медленной деградации.
«ЛГ» — Понятно. Но если перейти от литературной жизни к собственно литературе... Точнее, к фантастике. С ней тоже далеко не благостно. Что на Украине, что в России. Нынешняя фантастика стала какой-то недоброй, жесткой, если не жестокой. А вы раньше были писателем добрым.
Б.Ш.— Я и сейчас добрый. Написал вот громадный роман — «Эфиоп, или Последний из КГБ». Добрый он или не добрый... не знаю. Но веселый. А раз веселый, значит добрый. В нем восемь частей, первая называется «Эфиоп твою мать».
«ЛГ» —А что это вас в Эфиопию занесло?
Б.Ш.— Одна из линий романа — история арапа Петра Великого, только наоборот. Во время гражданской войны украинского хлопчика Сашка Гайдамаку вывозит из Крыма французский шкипер, негр. Спасает хлопчику жизнь, доставляет его в Эфиопию и дарит тамошнему императору. Цель — генетический эксперимент: в четвертом поколении вывести из хлопчика африканского Пушкина. Сашка запускают в императорский гарем, где он трудится не за страх, а за совесть.
«ЛГ» — Гарем-то откуда? Эфиопия, вроде, страна христианская.
Б.Ш.— Потому что это не совсем Эфиопия. Страна, в которую попал хлопчик, называется Офир. Вообще-то для симметрии должна быть Эфиопия, но в какой-то момент я понял, что описывать Эфиопию не смогу, потому что там не был. А сфантазировать некий обобщенный африканский Офир — вполне. Юрий Нагибин говорил, что писатель должен знать о предмете либо все, либо ничего.
«ЛГ» —А что писалось легче? Роман или рассказы?
Б.Ш.— Рассказы. Я вообще рассказчик. Роман дается трудно — это, скорее, несколько рассказов, объединенных общим стержнем. Истории, а вернее, история. Альтернативная. Что было бы, если бы... например, Антон Павлович Чехов в моем романе умирает не в 1904, а в 1944 году. Что он делал эти сорок лет? Почитайте.
«ЛГ» — И где же должен выйти «Эфиоп»? В Киеве?
Б.Ш.— «Эфиоп» должен выйти поближе к осени в питерском издательстве «Терра Фантастика» в содружестве с московским издательством ACT. Издатели мне очень помогли, купили еще недописанный роман на корню, а то бы я писал его до скончания этого тысячелетия. В Украине же издательства дышат на ладан. Рад бы сотрудничать дома с киевским «Альтер-Прессом» и харьковским «Вторым блином» — издатели они толковые и энергичные, но их забивают налогами и прочей чепухой. Ну, а литературная коммерция... или коммерческая литература... Я писатель неторопливый.
«ЛГ» — Кого из современных фантастов стоит читать?
Б. Ш.— Наших. Я всегда подозревал, что англо-американская фантастика в массе своей скучна, неинтересна, но такого маразма никак не ожидал. Неохота составлять обоймы, по хорошие писатели — не «фантасты», а просто писатели — это В. Рыбаков, М. Успенский, А. Лазарчук, Э. Геворкян, М. и С. Дяченко, Е. Лукин, С. Логинов, Брайдер и Чадович (иностранцы из Минска), Олди (хоть и иностранец, или, вернее, иностранцы, но из Харькова).
«ЛГ» — Ну и как сейчас живется писателю-фантасту? Хуже или лучше, чем раньше?
Б. Ш.— Писать с годами становится все труднее, это точно. А лучше или хуже — не знаю. Тогда мало печатали или вовсе не печатали — ну и плевать было. А сейчас деньги зарабатываются намного непонятнее, чем раньше. Получаешь гонорар — и надо его растянуть неизвестно на сколько. Обратно, конечно, не хочется, но существование какое-то муторное. Раньше мы жили в казарме, а теперь живем в бардаке.
«ЛГ» — Но в бардаке все-таки веселее.
Б. Ш.— Поначалу, может, и веселее... но тоже надоедает.
«Литературная газета», 1997, № 33, 13 августа
В спокойные времена пять лет — срок вполне обозримый. Во времена смутные пять лет — целая эпоха. Ощущение совсем иное. Я, например, помню, как «Иптерпресскон» дышал атмосферой какого-то напряженного и радостного ожидания — вот-вот все наладится: выйдут новые книжки, талантливые получат заслуженное признание, халтурщиков отвергнет привередливый читатель, наконец-то можно будет зарабатывать писательским трудом, и так далее, и так далее... Потом, год спустя, эти надежды несколько поувяли.