Выбрать главу

Тут-то мне всё и стало окончательно ясно.

Но я ничего не сказал о том Степаниде, и когда знакомую взяли с поличным. Ведь помощники моей супруги тоже не зря ели свой собачий корм. Я сделал вид, что до конца так и не смог поверить в то, что это именно она оказалась тем, кто похитил ребенка. Ибо понимал, что она это сделала только затем, чтобы избавиться от угроз со стороны Тузика Шарикова, наведя на него спецслужбы под таким благовидным предлогом.

Но супруга моя, похоже, считала совсем иначе.

Для неё она была скорее коррумпированной чиновницей, пытавшейся захватить власть и в криминальном мире, чем матерью стремившейся оградить себя и своего ребенка от серьезной опасности.

Как говорится, сколько собак, столько и мнений.

23.03.2013 года.

ОТБЛАГОДАРИЛ ОТ ДУШИ,

Подчас в жизни случаются такие ужасные вещи, что вспоминать о них в трезвом виде просто жутко!

Вот об одном из этих самых ужастиков я сейчас и расскажу.

Примерно года четыре назад был у нас в собачьем Питере один крупный криминальный авторитет

по кличке Борзый. Породы он был непонятно какой.

Зато в делах с душком проявлял поистине редкую резвость, так что имя своё он честно заслужил.

Так вот, этот тип настолько надоел правоохранительным органам, а всё потому, что они никак не могли впаять ему достойных улик, чтобы засадить на нары, что большое начальство приказало одному из следователей срочно организовать ему подставу,

иначе не работать тому больше ни дня в полиции.

А кто же, сами понимаете, захочет отказаться от такой достойной кормушки. Вот он и начал шустрить по-чёрному. Но так толком ничего и не смог придумать. Борзый в очередной раз вышел сухим из воды. И тогда он, чтобы окончательно не пасть в глазах высокого начальства, задумал и вовсе настолько дикое, насколько же и несуразное. А именно, убить этого самого Борзого. Но не делать же этого самому, если есть возможность нанять киллера. Причём, не платя из своего кармана, а всего лишь воспользовавшись для этой цели своим служебным положением.

Сделав пару звонков нужным ребятам, он вскоре получил то, что и хотел. На роль убийцы согласилась одна из бывших любовниц Борзого, сильно обиженная тем, что бывший любовник оставил её без значительного выходного пособия. К тому же, кто как не любовница могла знать достаточно полно

тайные пристрастия заказанного. В награду следователь обещал ей долю в бизнесе Борзого, который он в случае смерти последнего надеялся подмять под себя.

И когда однажды за ужином жена мне сообщила о том, что сегодня утром был застрелен неподалеку от своего дома следователь Горюнов. Я мгновенно пришёл в ужас, ибо знал о его непримиримой вражде

с тузами криминального мира.

-Это что же получается,- говорю я Степаниде, - до

каких же пор бандиты будут убивать служителей правопорядка?

- А почему ты полагаешь, что это сделали они, а не какой-нибудь обколовшиеся в хлам чудила наркоман?

- Да. А как его убили?

- Застрелили из винтовки с оптическим прицелом с

далёкого расстояния.

-Вот ты сама и ответила на свой вопрос.

- Не поняла?

- У наркомана руки, слишком трясущиеся для подобного поступка.

-Так может он, тогда и был как раз под кайфом.

-Как же, тогда бы он вообще в него не попал.

- А ведь ты прав, дорогой. Я подозреваю, что это сделал Борзый. Не сам, конечно, поручил кому-то из своих людей.

-Тогда разработай этого Борзого в срочном порядке.

- Да, я уже и сама подумывала об этом. Завтра с утра поеду прямо к нему в больницу.

-Что с ним-то случилось?

-Ранил какой-то преступник.

-Быть не может!

- Представляешь, когда он встречал своего бывшего подельника, после освобождения того из мест заключения.

-Так ему и надо.

-Слушай дальше, а бывшего его подельника вообще застрелили насмерть.

-В этого-то за что стреляли?

- Вот завтра и узнаю.

Когда жена поехала в больницу к Борзому, я остался дома и стал думать, как же это могло так случиться, что следователь убит, а бандит всего лишь ранен.

Но так ничего толком и не придумал. Во всяком случае, до тех пор, пока Степанида не возвратилась с работы точно. Но лишь только поведала она мне о результатах своей поездки, меня словно бы осенило свыше.