- Не унывайте, ребята. Помощь обязательно придёт, ведь у вас такое сочное мясо.
- Не смей, идиот! - зарычал я во всю мощь своей звериной глотки, - тебя же за это потом расстреляют. Но он даже не обернулся. Ибо часть его туловища уже проникла внутрь вольера. И тогда я был вынужден сообщить куда следует.
После этого инцидента, повлекшего столько неоправданных жертв, ведь этот отчаянный гигант, перед тем как его окончательно прихлопнули, сумел-таки заглотить пяток людишек, я и подал в отставку. Решив, отныне навсегда завязать с космосом. Лучше уж до конца своих дней так и оставаться на грешной земле и питаться одними лишь незрелыми бананами, чем улетев, пусть, даже и на Небеса! Видеть, как и там сильный беззастенчиво пожирает слабого.
16.09.2013 года.
ПРОВОКАТОР.
Когда мне всё-таки присвоили чин майора (не поверите,
ребята, но я целых десять лет так и ходил в капитанах), а всё потому, что лаялся со своим командиром, и только тогда, как тот, наконец-то, ушёл на пенсию, и на место его пришёл новый генерал, в Штабе всё же соизволили подать документы министру на присвоение мне очередного звания. И так как событие это имело для меня значительную важность, то я счёл нужным обмыть данное дело со своими близкими, то есть с соседским котом и закадычным другом старшиной Горилловым. После возлияний решили, значит, мы прошвырнуться по девочкам. Не вдвоём, Макар спать пошёл, не домой, конечно. В таком виде хозяйки постеснялся. Она у него видите ли прохфесорша! А прямиком в мою чистую постель. А ведь я ради него что ли в коем веке новое белье постелил. Ну, да ладно, чёрт с ним, с этим котом безмозглым. Может, когда проспится, хоть как-то поумнеет, а там глядишь и до собачьего уровня дотянет, и если в шашки, хотя бы с Горилловым играть, тогда не потянет, то будут по двору хозяева на поводке выгуливать, как какую-нибудь болонку. Главное, чтобы ногу вовремя поднимать научился. Не то засмеют ведь. Скажут «кобель», мол, а писает как обычная сучка.
Идём, значит, мы с Горилловым по улице да на тётенек засматриваемся. Я спереди, а старшина всё больше сзади. Он ведь с Кавказа, а там на женщин совсем по иному смотрят. Вдруг видим, впереди нас замаячил какой-то необычный мужик. Чем необычный? А тем, что ко всему без причины придирается. То ему, видишь ли, не нравится, что у женщин, причём не только молодых, почти всегда пупки голые, то окурки, мол, где попало бросают, а то и вовсе, что это, мол, за бордель прямо в кафетерии завели.
Заинтересовались, значит, мы подобным объектом, да и решили проследить за ним малость, чтобы попытаться понять, такой он есть на самом деле или только притворяется.
Покритиковал он от души всё, что только под язык подвернулось, да и двинул прямиком куда бы вы думали? Нет, ни за что не догадаетесь, даже не в милицию! А прямо в Синагогу. - Ой, ой, что же теперь-то будет? - думаем. Вдруг он и там чинить произвол станет. Нет, этого допустить нельзя. Если каждый будет так мир поносить, что же это будет? Как же тогда нам, работникам правоохранительных органов, в глаза остальным членам общества смотреть. Нет, надо его срочно нейтрализовать, пока он ещё не добрался до самого раби. Только, значит, он за ручку входной двери схватился, как мы его и повязали. Он было бузить начал. Каким-то там документом Гориллову всё в самый нос норовил ткнуть. Ну, тот не выдержал, да и треснул ему, как следует, в челюсть! Тот сразу с копыт и долой. Обыскали тогда мы его. Так на всякий случай. Вдруг оружие где припрятал. С такого станется! Когда оружия на месте не оказалось, решили всё-таки взглянуть и на документы. Блин, лучше бы мы не делали этого! Вышло, что мы отоварили самого пресс- атташе нашего губернатора. Только вот было непонятно, зачем он всю подобную гнусь затеял? Если бы мы были не под хмельком, то вряд ли бы отважились на такое. Впрочем, что говорить теперь об этом. Похоже нам оставалось лишь одно: либо улепётывать, что было сил с места преступления, или же, приведя пострадавшего в чувство, честно признаться в содеянном, а заодно и попытаться расспросить его, зачем он это делал? А там, будь что будет! Немного полаявшись, мы, ясное дело, всё же согласились на последнее. Ведь честь мундира - это святое, в особенности для меня, когда я, наконец-таки, получил чин майора, после стольких лет ожидания.