Тварь, приземистый парень лет двадцати с нагловатыми бегающими глазками шел расслаблено, крепко сжимая в руке большую пластиковую бутыль с пенящейся светло-коричневой жидкостью.
Штурм спиртного давно не употреблял, поэтому не знал, хорошее это пиво или плохое. Важно было то, что Тварь в преддверии выходных предвкушала действие алкоголя, а потому была психологически расположена к тому, что он собирался ей предложить.
Так и вышло.
- Прости друг, я смотрю, ты воевавший? - спросил Штурм
Тварь остановилась, сдержанно кивнула, не аватар ли его на бухло пытается раскрутить? Все твари - чистюли и жадины. Аватарами они называют пьющих бойцов. Штурм в свое время поинтересовался откуда пошло такое название. Оказалось от одноименного фильма где аватары - синие люди...
- Тут такое дело, ты уж прости, - продолжил виноватым голосом Штурм. - У меня годовщина. В этот день пацанов, почти все отделение, накрыло "Градами" под Степановкой. А в Киеве я один, даже помянуть не с кем. Вот взял пузырь и чутка закусона. Бухать в одиночку - это ж вообще западло.
Расчет был математически точным. Легенду Штурм подготовил тщательно, с учетом биографии и психопрофиля. Тварь сама была на войне в тех местах, только прибыла к Степановке на три дня позже. При первых выстрелах ее батальон, побросав оружие побежал с позиций, значит обязательно сработает комплекс вины.
- Ну ладно!- чуть подумав, сказала Тварь. - Только, братан, прости - недолго. Дома ждут.
Тварь врала. Никто ее дома не ждал, она недавно развелась и обитала на съемной квартире, сказал так чтобы поскорее от него отвязаться.
Отошли метров на пять, к высоким кустам. В сторонке шумно чокалась и распевала российские песни хмельная компания. Это объясняет в глазах случайного собутыльника, почему Штурм-"атошник" не присоединился к братьям по стакану, а отправился искать родственную душу среди прохожих.
Тварь ничего против водки не имела. Штурм достал из пакета поллитровку. Встряхнул профессиональным движением часто выпивающего на улице человека. Не дешевое палево, которого Тварь может испугаться, но и не дорогущая марка, способная вызвать невольные подозрения. Собутыльник, оценив напиток, облегченно вздохнул.
- Вот подержи, я налью... - попросил Штурм, протянув Твари вложенные друг в друга пластиковые стаканы.
По дорожке сновали, не обращая на "отдыхающих" ни малейшего внимания поглощенные собственными пятничными делами прохожие. Компания по соседству нестройным хором исполняла "Как упоительны в России вечера". Вдали, за Днепром на холме виднелся силуэт монумента "Родина-мать".
Тварь растянула стаканы, подставила. Штурм извинился, словно что-то забыл. Аккуратно, чтоб не перевернуть, опустил на траву открытую поллитровку. Вытащил из пакета нож и пять раз, считая, ритмично всадил клинок в расслабившееся тело Твари.
Глава 2
Шульга проспал до одиннадцати, накопилось по совокупности. Вчера они с Назгулом возвратились на базу, хлопнули по сто грамм вискаря за упокой грешной души кремированного ФСБшного генерала, после чего оба, не сговариваясь, разошлись и, словно рекламные зайцы с разряженной батарейкой, наглухо отключились.
Сауна перед завтраком – конечно, барский изврат, но уж больно хорошо расслабляет. Тем более что электричество дармовое, а день обещает быть снова хлопотным.
Так и вышло. Едва попарился и съел завтрак из необъятного холодильника, как на территории бизнес-цитадели объявился начальник местной охраны, Евгений Львович, поджарый дядька спортивной наружности у которого под дорогим пиджаком просматривались погоны. Причем не полковника, а товарища полковника.
Тепло поздоровавшись и помурчав минуты три о погоде, Евгений Львович аккуратно отвел Шульгу в сторонку.
- Тут такая проблемка, Сергей... э... Богданович, - как бы извиняясь, произнес визитер.- Мне руководство поставило задачу к четвергу эту территорию подготовить к... если можно так выразиться... другому мероприятию. Вот хочу уточнить...
Профессиональный доброжелательно-пронизывающий взгляд особиста свидетельствовал, что в органы этот иезуит пришел еще при власти коммунистической партии...
Так, прикинул Шульга. Что у нас сегодня, суббота? Стало быть, три, нет четыре дня. Да уж, что-что, но мягко надавить Городецкий умеет.
Евгений Львович молчал, добродушно глядя на Шульгу глазами инквизитора, что поигрывает мудреными щипцами в ожидании ответа на вопрос: "Так, когда же ты крайний раз общался с диаволом, сын мой?"...
- Понял! - сказал Шульга, хотя куда и как сваливать, не имел ни малейшего представления. Опять же немедленно вылезла проблема перепрятывания злополучных баулов с восемью миллионами. - Но у нас тут много транспорта. И оружие...