Глава 12.
Сознание медленно возвращалось. Темнота сменялась сотней разноцветных искр. Настя медленно открыла глаза. Голова сильно кружилась. Рефлекторно, девушка ощупала макушку. Так и есть, на затылке набухла довольно большая шишка. Настя огляделась. Вокруг была незнакомая обстановка, небольшой, но хорошо обставленной комнаты. Дощатый потолок, бревенчатые стены. Окно, закрытое слюдой в свинцовой оправе. На подоконнике трех рожковый подсвечник с целыми свечами.
У окна скамья, обтянутая синей тканью, у двери резной дубовый сундук-уклад, обитый бархатом. На стенах и полу ковры.
С улицы доносились коровье мычание, блеяние, кудахтанье, лай, людские голоса,- в общем, звуки присущие жизни богатой усадьбы.
Сама девушка лежала, утопая в пуховой перине. Да и сама кровать не казенная,- большая, с множеством подушек, разных размеров.
Откинув одеяло, Настя села на край кровати, спустив на пол ноги. На ней была надета шелковая ночная сорочка, имеющая довольно изысканный вид от многочисленных рюш и драпировок. Другой одежды в пределах видимости не имелось.
Постепенно в памяти начали всплывать события вчерашнего дня. Вечевая площадь, шумное, колыхающее и ревущее людское море. Суд над преступниками, затем казнь. Кажется, она была с дядей Олегом и Ростиславом. Ну да, конечно, а с кем же еще? Ей было неприятно смотреть, как убивают связанных людей. Не смотря, на то, что тати заслужили свою судьбу, их было все равно, почему-то жалко. Решив обождать своих друзей на постоялом дворе, она слезла со своего места и стала проталкиваться к ближайшей улице. А затем сильный удар и тьма.
Значит, ее похитили! Это было единственное объяснение произошедшего. Настя бросилась к двери, но ни тут-то было. Она оказалась заперта снаружи. Тогда девушка подбежала к окну. Распахнула ставни. Она увидела, то, что и ожидала. Ее комната, располагалась на третьем этаже большого дома. За окном открывался вид на обширный двор с множеством хозяйственных построек. Со всех сторон его ограждала земляная стена, в которой были вырыты помещения разделенные загородками. Поверх стены был вбит частокол в полтора человеческих роста, с прорубленными в нем бойницами. По стене прохаживались несколько человек, без брони, но вооруженные копьями.
- Помогите! Эй, кто-нибудь!- закричала девушка, высунувшись из окна.
Однако на нее, ни кто не обратил, ни какого внимания. Дворня, невозмутимо занималась своими делами. Один мужик, деловито прошелся по двору с большой бадьей, вылил ее содержимое в лохань. К кормушке, толкая друг друга упитанными боками, подбежали несколько свиней, и стали чавкать, расплескивая болтанку своими рылами. Другой, занимался ремонтом телеги. Третий закидывал на чердак амбара сено. Несколько женщин, сидя на лавке, ощипывали кур. В общем, обычная деловая суета.
Услышав скрип, Настя обернулась, упершись руками в подоконник. Дверь отворилась. На пороге появился невзрачного вида мужичок,- среднего роста, с торчащими во все стороны русыми волосами и усами сливающейся в единое целое с кудлатой бородой. Одет он был в простую, рубаху, на выпуск отороченную у воротника, синей нитью, и заправленные в сапоги, черные штаны.
- Что тут, происходит?!- с презрением в голосе, как и подобает знатной боярышне разговаривать с холопами, произнесла Настасья, гордо вскинув голову,- по какому праву меня похитили и заперли в клетке?
Мужик вовсе не смутился. Он смотрел на пленницу с усмешкой, нагло изучая ее ироничным взглядом.
- А ну отвечай, холоп!- зло, сверкнув глазами, потребовала девушка.
- Поумерь свой пыл, девонька,- улыбка медленно сползла с лица незнакомца,- ты пленница моего хозяина.
- Кто он?- сорвался с ее губ вопрос, хотя и так знала ответ.
- Боярин Всеслав,- подтвердил ее догадку тюремщик,- он велел тебя не обижать. Но если будишь безобразничать,- погрозил он пальцем,- то у нас и подвал имеется. Там грязь и крысы. Ну что? Будешь послушной девочкой?
- Да,- опустила глаза Настя. Ей внезапно пришло в голову, что лучше ожидать помощи от своих друзей, в хороших условиях, чем сидеть в грязном подвале в обществе крыс. А помощь придет, в этом она не сомневалась.
- Ну, вот и ладно,- снова улыбнулся мужик,- меня Онуфрием, можешь называть. Эй, Геша, а ну, поди сюда! Боярышне, умыться, одеться надобно! Да покорми ее!
Он вышел в коридор. Геша оказалась невысокой, пожилой, сурового вида бабищей. Она еле протиснулась своим грузным телом сквозь дверной проем. На необъятной талии позвякивал связка ключей. Видимо в боярской усадьбе она занимала довольно высокую должность ключницы.
На опухшем лице домоправительницы, отчетливо выделялось несколько подбородков и были такие злющие глаза, что Настя сразу поняла, что найти с ней общий язык не удастся. Но умыться было необходимо. Девушка скинула ночную рубашку, вопросительно взглянув на женщину.
Хотя Геша всем своим видом и показывала неприязнь к узнице, но все же грубости в ее адрес себе не позволяла. Она поставила на пол таз, подождала пока в него встанет пленница, и принялась поливать теплой водой ее тело из большого глиняного кувшина. По окончанию утреннего моциона, ключница, кинула на плечо девушки полотенце. Пока девушка вытиралась, Геша, открыла сундук, недолго поковырялась в нем, вынув полотняную рубаху с завязкой под горлом и желтого цвета сарафан. Одежду она положила на кровать, забрав таз, вышла. Вернулась она через несколько минут, держа в руках поднос, накрытый ручником. Не говоря ни слова, ключница поставила поднос на стол, подошла к окну, закрыла ставни. Окинув комнату внимательным взглядом, домоправительница ушла. Снаружи послышался лязг запирающегося засова.
Одевшись, Настя уселась на лавку, пододвинула поднос и скинула ручник. Под ним стояло низкое блюдо с десятком румяных пирожков, массивными бутербродами и деревянный ковш, с пряным напитком, пахнущим корицей, миндалем и ванилью.
Пироги оказались с зайчатиной и грибами. Съев сдобу и запив из ковша, Настасья принялась за хлеб с толстым ломтем красной рыбы. Она и сама не предполагала, что так проголодалась. Съев все до последней крошки, девушка вновь открыла окно. Уперев локти в подоконник, она положила голову на ладони, с грустью глядя на чернеющий невдалеке лес.