л. 128о6.
Знать мощно, яко там бывал град некогда, еже познавается от стен оставшихся, стоящих у пути онаго. От той дубровки два дни езды до Азова, иже стоит на ч реке ч Дону, десять верст от устия, где той в море впадает. На другой стране реки Дона стоит городок Азак, от него же в десяти верстах есть кладязь воды смердящия, тамо же и капище поганское древнее, идеже первородные скоты богом своим жряху татарове, половину его сожегши, другую же птицам и зверем в снедь оставляющи. ||
Части 4 глава 2
О вере и о обычаех ш татарских во время войны и во время покоя
Гвагн<ин>,
О татар<ех>,
лист 7 и дале.
Вси татарове, кроме пятигорцов и черкас, закон Махометов от срацын приятый обычаем турецким отдавна содержат. Обаче ненавидят названия турецкаго и не хотят того слышать, дабы их турками звано, точию бусурманы, яко бы народ избранный.
Три праздники великих, яко же и срацыни празднуют. Первый зовут кмибайран 9, то есть праздник велика дни, в воспоминание того, егда Авраам принесе Богу на жертву сына своего Исаака; на той день приносят в жертву бараны и птицы. Вторый праздник творят за души умерших, в он же приходят на гробы родителей своих, творящи дела милосердия и убогим милостыню дающи. Третий праздник празднуют сохранения ради здравия своего. К первому празднику постятся тридесять дней, ко второму целый месяц, к третиему дванадесять дней.
л. 129
Породою суть: возраста средняго, обличия широкаго, || черноватаго, очей черных, страшно выпуклых, брад долгих, а редких, наподобие козлов, их же мало стригут. А чело все бреют, кроме молодых и особ знатных, яко суть царики их и мурзы, иже себе хохлы наверху глав оставляют. Шеи имеют твердыя, в теле крепки, {119} мужественны и смелы. К телесному рачению над прирождение суть вельми приклонны.
Пища их от всяких скотов, каким ни есть случаем убитых или умерших. Конское мясо зело есть любят, свинаго же яко лютейшия отравы отвращаются и по закону своему скверностию называют. Поля свои пахатны просом засевают бoлши [аще и иных семен употребляют], из него же делают пляцки, их же называют баибр. Из скотов всяких, великих и малых, паче же из жребцов и кобылок, кровь пущающи жрут, яко пси.
л. 129об.
Вместо наилучшаго брашна млеко кобылье сырое пьют, еже у них лучшее щ лекарство после всяких трудностей, и от того толстеют, яко вепри. Иногда э же с вином смешав упиваются тем. Ко гладу, и неспанию, и всякой нужде велми терпеливы, || ибо времянем дни три и четыре ни ядущи ни спящи в полях бывают, ждущи кого.
Потом же, егда что достанется в руки, ядят много. И объядшися мертвою кобылятиною и упившися кобыльим молоком с вином спят такожде дни три и четыре, награждающи нужду ону.
И того ради спящих их россиане и литва доезжают, такожде донския и запорожския казаки неосторожно спящих их яко мух давят, ходящи часто ловитвы ради зверей в оных местех уже у древняго потока; которых аще с пищалми человек ста два соберется, татар же аще несколко тысящ собрався приидут на них, то ничто же могут им учинити, паче же егда приберутся до оной дубровки, о ней же выше писася.
Но сие оставя ко прежнему приступим. Егда куды загоны своя распущают, не имущи же что есть и пить, тогда конем, на них же ездят, жилы посекши кровь пущают. И той напившися жажду утоляют, а конем тем пущением крове к терпению нужд вельми простойно дело поведают.
л. 130
Зелей различных, || паче же тех, иже ростут у рек Дона и Волги, зело с охотою употребляют. Солоно мало любят есть, поведающи, яко без соли ядущим им зрение очей светлее бывает.
Егда же царики их татарам своим добытки за службы делят и егда что останется, тогда и четыредесятим человеком дают коня единаго, его же убивши мясом по четвертям или частем делятся. Честныя же люди токмо кишки емлют, яко пищу изрядную и вкусную. Их же мало у огня припекши, яко бы едва сырость отскочила, тот-{120}час из огня со углием и пеплом ухвативши, в себе пхают. И не точию пальцы, но и рожен той, на нем же или им же кишки обращали, жиру ради обсысают. Головы же пред началных и старейшин своих поставляют, ибо то у них честная ества.
л. 130об.
Егда же имут ясти, место, на нем же стоят ествы, кругом обсядут, ноги под себе на крыж 10 подогнувши. Такожде чинят и у столов седящи. Паче же егда на посолствах у христиан бывают, старейший их тако седящи о стол опершися чрез все время ядения пребудет тако. Но во своих странах никогда же за столы || садятся, но всегда на земли седящи едят, яко же рех, ноги подогнувши. Богатыя же коврами землю устлавши садятся.
Сами не крадут, такожде и крадущим возбраняют - граблением богатеют. Епанчи белыя любят, ими же катагари 11 своя накрывают. Конскому сидению и стрелянию из лука изъмлада учатся. Оружия, их же на войне употребляют, суть лук и саадак исполнен стрелами, кистень, сабля [есть ныне копия, отчасти и стрелбы огненной].
Стрелы своя лютым ядом напущают, яко о том и о народех их пишет Овидий Насо 12, поета знаменитый, пишущи к римляном, изгнан бывши оттуду в Таврику сию. Пишет же виршами в книгах 2 к началным римским сице.
Сред супостaт пребывaю небезстрaшно,
ко отeчества лишхся невозврaщно.
Нрaв х зминым дом стрeлы помазaти,
Дaбы возмогл к смeрти двe прчины дaти,
Здe вoин обстот, и кaменныя стeны,
И ко вoлк страшт oвцы в хлeве зaмкненыи.
Крoвы х отвсду стрелaми отягчeны,
Егдa крeпость х стерпт вратa заключeны.
л. 131
Еще той же Овидий к тем же римляном в виршах || третиих пишет.
И чтo творт сармaты стрaшныя и зля,
Тaкожде таврцкия нарoды иня.
Егдa в зимe помeрзнут Дунaйския вoды,
Скaчут тaмо чрез рекy на кoнех в завoды.
Тeх людeй болшaя чaсть н тебe ботся,
Крaсный Рме, нже сл Авсoнских страшaтся.
Сeрдца м умножaют лyки скорострeлны,
И клчи в нyжном часe терпелво зeлны.
Труд вский, жaжду и глaд подъти умeют,
Вско дeло вoинско дoбре разумeют. {121}
Еще паки той же поэта в книгах третиих в вирших десятых пишет.
Савромaты, и бeтты, и гeтты зля,
И прoчия oные нарoды иня,
Вбeгши на жaрких кoнех в Дунaйския вoды,
Плaвают тy и нде без вския шкoты,
Нoсят смeртныя рaзы ю со желeзом oстрым,
Пустошaщи со всeх свох смслом непрoстым.
Народ вeсь от х злaго стрaха отбегaет,
А псoм ненасыщeнным корсть оставлет.
Гдe eмлет погaнец всe, чтo в домy остaся,
Стадa скoт мнoгих, ничтoже о них трудся.
л. 131об.
Чaсть плeнников свзанных пред собoю гoнит
В плeн, яко позрeв на сe oко слeзы рoнит.||
Посечeнных стaрых и младeнец невнных
Свeжая крoвь течeт по потoках долинных.
Дoмы от погaн пожжeнны дмом кyрятся,
А ти зло мнoжащи никогo ботся.
Тaм бедный жтель в свох отeческих местех
Слшащи о тeх страшлвых погaнских вeстех
И вo врeмя смирeния войн ботся,
И в час орaния орyжия держтся.
Вo стрaнах тeх aще и не вдят погaных
Блско себe, во орyжия убрaных,
Обaче стрaхи от лтости прибывaют
Бeдным орачeм, ко внe себe бывaют.
Кони татарския невелики суть и нужны, хребтами худы и тонки, токмо долговаты, но суть силныи и терпеливы тако, яко со всадники своими трудность и глад елико наивеличайший терпеть могут, токмо листвием лесным, и хврастием, и корением, их же копытами выбивают, питающеся. Сих татарове употребляют, егда кошом идут.
л. 132
Есть у них иныя кони я кладеныя 13, великия и рослыя, иже в бежании голову высоко держат. Сих во время потребное, то есть на войне в час брани с супостаты употребляют, иже велми || к тому извычны и много додают им смельства в битвах.
И егда куды а идут на войну, кийждо от них коней дву, а ин и трех в поводу водит, да егда один утрудится, тогда на другаго сядет, онаго же утружденнаго в повод пустит. И тако со единаго на другаго пресадящися в ма-{122}лом времяни велми далеко могут убежати. Иныя же от них тако суть извычни, яко простый пущен будучи, ни мало господина своего отстанет, аще и во время битвы или в самом тесном месте. Аще ли же охрамеет, или инако како заскорбеет, или ино что иное ему прилучится, то его зарежут и кожу снемши съедают.