До сих пор речь шла о явлениях базисного характера. Военная демократия — это уже из области надстройки, это особый тип политического строя. Это действительно была демократия, ибо власть принадлежала народу в лице «народного собрания». В этом отношении новое общество являлось прямым продолжением первобытно-общинного строя, родовой организации. Но почему эта демократия называется военной? «Потому, — отвечает Ф. Энгельс, — что война и организация для войны становятся теперь регулярными функциями народной жизни. Богатства соседей возбуждают жадность народов, у которых приобретение богатства оказывается уже одной из важнейших жизненных целей. Они варвары: грабеж им кажется более легким и даже более почетным, чем созидательный труд. Война, которую раньше вели только для того, чтобы отомстить за нападения, или для того, чтобы расширить территорию, ставшую недостаточной, ведется теперь только ради грабежа, становится постоянным промыслом»[17].
Военная демократия была переходной формой от родового общества к классовому, к государству. Именно в этот период идет процесс классообразования внутри племени, именно в это время возникает рабство. Рабов поставляла все та же война. Постоянная угроза нападения привела к необходимости возводить укрепления вокруг поселения.
Заканчивая описание всех этих процессов, Ф. Энгельс говорит: «Недаром высятся грозные стены вокруг новых укрепленных городов: в их рвах зияет могила родового строя, а их башни достигают уже цивилизации»[18].
Итак, мы напомнили читателю о трех вещах: возникновении кочевого скотоводства, освоении железа и возникновении общества военной демократии. Это было необходимо, так как именно эти черты отличали скифов, когда они появились в Северном Причерноморье.
Звон мечей и пенье стрел
Одну из своих книг профессор В. В. Мавродин[19] начал фразой: «Под звон мечей и пенье стрел вступили славяне на арену мировой истории». Пожалуй, для скифов такая характеристика была бы еще более справедливой.
Скифы появились в Северном Причерноморье, если верить письменным источникам, в VIII—VII веках до н. э. Скажем прямо — главная «арена» истории находилась в это время в другом месте. Останься скифы во вновь захваченных степях — о них бы еще не скоро узнали. Страны Переднего Востока, Греция — вот где протекали процессы, определявшие дальнейшее развитие нашей, европейской, цивилизации. И должны были пройти еще годы, чтобы в это развитие активно включились другие страны Средиземноморья, чтобы степи современной Украины и Северного Кавказа вошли в границы тогдашнего «мира». Но скифы не остались на месте.
При своем появлении в Северном Причерноморье они были сплочены в военную организацию, позволившую им одержать победу над прежде обитавшими здесь племенами. Скифы переживали героический период, находились на стадии военной демократии. Скифские военные отряды двинулись на юг, где существовали крупные центры культуры и были объекты грабежа[20]. Они прошли через Северный Кавказ, по всей вероятности включив часть местного населения в состав своих отрядов. Геродот довольно точно определяет путь движения скифов, которые, по его сведениям, шли, имея справа Кавказский хребет. Существует мнение и о другом направлении похода, по западному побережью Кавказа.
Археологические исследования могильников Северного Кавказа и Закавказья I тысячелетия до н. э. подтверждают эти сообщения, так как в них в большом числе находят скифские веши (оружие, части конского убранства) и погребения, имеющие скифские черты погребального обряда. К таким погребениям можно отнести могилу у села Куланурхва близ города Гудаута[21].
Пройдя через Кавказ, скифы вторглись в Переднюю Азию. Впечатление, произведенное ими на тогдашний цивилизованный мир, было огромно. Предоставим слово Библии. В Книге пророка Иеремии скифы характеризуются как народ, пришедший с севера, как народ жестокий и неумолимый. Движение скифов вызвало такой страх, что никто и не думал защищаться: «Объявите в Иудее и разгласите в Иерусалиме, и говорите, и трубите трубою по земле; взывайте громко и говорите: “соберитесь, и пойдем в укрепленные города”. Выставьте знамя к Сиону, бегите, не останавливайтесь, ибо Я приведу от севера бедствие и великую гибель. Выходит лев из своей чащи, и выступает истребитель народов: он выходит из своего места, чтобы землю твою сделать пустынею; города твои будут разорены, останутся без жителей. Посему препояшьтесь вретищем, плачьте и рыдайте, ибо ярость гнева Господня не отвратится от нас»[22]. Так описывает Иеремия страшное впечатление, произведенное скифами на тогдашнее общество. Нашествию скифов он уделял много внимания. В другом месте он пишет: «Вот, Я приведу на вас, дом Израилев, народ издалека, говорит Господь, народ сильный, народ древний, народ, которого языка ты не знаешь, и не будешь понимать, что он говорит. Колчан его — как открытый гроб; все они люди храбрые. И съедят они жатву твою и хлеб твой, съедят сыновей твоих и дочерей твоих, съедят овец твоих и волов твоих, съедят виноград твой и смоквы твои; разрушат мечом укрепленные города твои, на которые ты надеешься»[23]. Такого же характера и другие места из Библии, посвященные нашествию скифов.
17
19
Владимир Васильевич Мавродин (1908—1987) — историк, профессор исторического факультета ЛГУ. В книге В. В. Мавродина «Образование древнерусского государства» (Л., 1945) сказано: «Могучей поступью с оружием в руках под звон мечей и зловещее пение стрел в огне пожаров вышел на арену мировой истории русский народ». (
20
М. И. Артамонов в своей книге «Киммерийцы и скифы от появления на исторической арене до конца IV в. до н. э.» (Л., 1972) предлагает иную версию движения скифов на юг: «Продолжавшееся в течение почти ста лет участие скифов в событиях, происходивших в Передней и Малой Азии, не может быть квалифицировано как один или несколько походов скифов из Северного Причерноморья. О серии походов не приходится говорить не только потому, что об этом умалчивают источники, а главным образом потому, что скифы выступают в Азии в определенном месте, в занятой ими названной области, и притом в течение длительного времени, чего не могло бы быть при эпизодических появлениях. Это были не походы, а переселение с расчетом остаться в оккупированной стране...» (
21