Весь класс дружно краснеет до корней волос и старательно таращится в учебники. А она снова смеется, крутит глобус, подталкивая его кончиками пальцев, будто музыкант, перебирающий струны контрабаса, а потом случайно глядит на свои часы:
— Боже мой! Ах вы бедняжки, да я должна была отпустить вас еще десять минут назад! Почему же никто мне ничего не сказал?
Класс еле слышно бормочет что-то, все еще не отрываясь от учебников.
— Ну хорошо…
Она поворачивается и начинает писать на доске домашнее задание, при этом юбка ее чуть поднимается, обнажая колени сзади. Вскоре дверь распахивается, и ученики неохотно покидают класс. Говард притворяется, будто разглядывает фотографии недавнего похода на гору Джаус, вывешенные на доске объявлений, а сам краешком глаза наблюдает, как иссякает ручеек из серых свитеров. Но она все еще не появляется. Тогда он идет к двери, чтобы посмо…
— Ой!
— О господи, извините, пожалуйста. — Он нагибается и помогает ей собрать листы бумаги, разлетевшиеся по грязному полу коридора. — Извините, я вас не заметил. Я спешил… э-э… на встречу…
— Все в порядке, спасибо, — говорит она, когда он кладет стопку географических карт поверх той кипы, которую она уже собрала. — Спасибо, — повторяет она и глядит ему прямо в глаза.
Она не отрывает взгляда, когда они одновременно поднимаются, и Говард, тоже не силах отвести глаз, вдруг паникует: а что, если они так сцепились, как в тех выдуманных историях про детишек, которые, когда целовались, сцепились брэкетами так, что пришлось спасателей вызывать, чтобы их расцепить?
— Простите, — задумчиво говорит он еще раз.
— Перестаньте извиняться, — смеется она.
Он представляется:
— Меня зовут Говард Фаллон. Я учитель истории. А вы заменяете Финиана О’Далайга?
— Верно, — отвечает она. — Его не будет, наверное, до Рождества, с ним что-то случилось.
— Камни в желчном пузыре, — сообщает Говард.
— Ой, — говорит она.
Говард тут же жалеет о том, что упомянул про желчный пузырь.
— Ну, — с усилием заговаривает он снова, — я сейчас еду домой. Может быть, подбросить вас?
Она наклоняет голову набок:
— А как же ваша встреча?
— Ах да, — спохватывается он. — Ну, на самом деле это не так важно.
— У меня тоже есть машина, но все равно спасибо за предложение, — говорит она. — Впрочем, можете понести мои книги, если хотите.
— Хорошо, — отвечает Говард.
Возможно, это предложение не лишено иронии, но, пока она не взяла свои слова назад, он забирает из ее рук стопку папок и учебников и, не обращая внимания на убийственные взгляды ее учеников, все еще слоняющихся по коридору, шагает вместе с ней к выходу.
— Ну и как вам здесь? — спрашивает он, пытаясь направить разговор в более спокойное русло. — У вас уже есть опыт, или вы в первый раз преподаете?
— О, — она дует на непослушную прядь своих золотых волос, — я по профессии не учитель. Я согласилась здесь поработать ради Грега. То есть ради мистера Костигана. О боже, я и забыла про всю эту канитель с “мистерами”, “мисс”. Смешно звучит: мисс Макинтайр.
— Ну, учителям разрешается называть друг друга просто по имени.
— Э-э… Да нет, мне даже нравится, когда меня называют “мисс Макинтайр”. Ну вот, я как-то раз разговаривала с Грегом, и он сказал, что трудно найти хорошую замену учителю. А у меня как раз в ту пору были такие мысли — не попробовать ли себя в такой роли? К тому же мой очередной контракт истек, и я подумала — а почему бы нет?
— А чем вы до этого занимались? — Говард открывает перед ней входную дверь, и они выходят на осенний воздух, уже заметно похолодевший.
— Банковскими инвестициями.
Говард принимает такой ответ с напускным безразличием, а потом небрежно замечает:
— Знаете, я и сам раньше работал в этой области. Два года просидел в Сити. В основном занимался фьючерсами.
— А что потом произошло?
Он чуть усмехается:
— Вы не читаете газет? Сделки на перспективу сейчас никого не интересуют — перспективы-то нет.
Она никак не реагирует на это, словно ожидая правильного ответа.
— Ну, возможно, я еще туда вернусь, — грозится он. — Я тут так, временно. Я как-то втянулся. Впрочем, мне кажется, это по-своему неплохо. Как бы отдаешь долги. Делаешь что-то нужное.