- Ну, Дань, ты даешь, - смеялся Максим.
- А что? В истории таких случаев пруд пруди, - продолжал Данька. - Ты Шекспира читал? Ричард третий. Ричард Глостер. Кровавый. Кстати, последний из рода Плантагенетов. Так кровавый ли он? У Шекспира здорово там. Коня мне, коня. Полцарства за коня. А Генрих Ланкастер? Кого он победил. Конечно, злодея. Кровавого изверга. Горбуна. И племянников своих Ричард в Тауэр посадил. Там и казнил. А в те времена Тауэр не был просто темницей. Государственная твердыня. Монархи там отсиживались во времена смуты. Может, он племянников там укрыл от опасности. Спасти хотел. А потом описали все иначе. Мало того, что он моральный урод, так еще и физический урод. Что б народ поверил. А сейчас выяснили, не было у него горба. Естественно, что победитель, Генрих, должен был показать, что он не просто победил, а одолел чудовище и взошел на трон на законных основаниях. Избавитель. Все во благо народа. И все будущие поколения должны так думать. Такое часто бывает в истории.
Данька мог рассказать множество любопытных историй. С ним Максу было интересно.
Через открытую дверь комнаты доносились голоса. Ну вот, родители опять ссорятся. В начале ссорятся, потом мирятся. Традиция у них, что ли такая. Сейчас они вещи по чемоданам распихивают.
Отпуск - то, что ожидают весь год. В прошлом сезоне ездили в Египет. Мать готовится к отпуску заранее. Все туристические фирмы обойдет. Все включено. Помилуйте, а бывает иначе? Что пойдет сверх? Шашлыки на берегу Нила. Освещение - жертвенники из храма. В темноте бродят шакалы. Бездомных собак набрали на окраине Каира. Среди гостей сам Тутанхамон и Нефертити. Там крем для лица продавали из навоза крокодила. По рецепту Клеопатры. Максим был уверен, таким кремом царица мазала рожи провинившихся служанок. И мазь для суставов с ядом змеи. Яд змей, потомков той, что укусила Клеопатру. Мать купила. А ныне, что их ждет? Вечеринка с Султаом Баязетом. Невольницы султана разносят прохладительные напитки. Шах-заде за барной стойкой смешивает коктейли. Отец только вздыхает и принимает все с покорностью. Один раз в год вдали от глаз нормальных людей он готов выдержать все эти глупости.
- Галя, ну сколько можно. Мы же договорились, берем в отпуск только самое необходимое, - говорил отец. В голосе не столько раздражения, сколько отчаяния.
- Игорь, это и есть самое необходимое. Так, берем еще две пары босоножек, еще один купальник, не забыть вот эту и эту блузку. То же возьмем. Тебе пару рубашек. Максиму надо еще собрать.
Она увлечена сборами - дело ответственное. Слова мужа не доходят до сознания.
- Галя, зачем тебе все это с собой? Мы в отпуск едем, отдыхать! - Раздражение в голое нарастает. Макс представляет, как отец нервно шагает по комнате, ищет на чем сорвать свое негодование.
- Вот именно. А что я там на себя надену. Мы в отпуск едем, а не бегать по прачечным. Если так, то я останусь дома. Езжайте без меня. Я здесь останусь. - Теперь уже мать выходит из себя. С шумом захлопывает крышку чемодана. В голосе пробиваются слезы. Главное оружие пущено в ход. Противник повержен.
- Ну, хорошо. Берем. Как скажешь, - уступает отец. Сдался. Капля камень точит, женская слеза сердце мужчины.
- Вот, снова мирятся, - ворчит Макс. - Хоть бы двери закрыли. Слушать надоело.