Теперь мне нужен этот оборванец, чтобы все объяснить!
— Именем Скитальца, — сложил я руки вместе. — Приказываю. Дух, что смотрит за мной, явись!
Последовала глухая тишина, я, как дурак, орал на весь лес заклинание, но Тома не появился.
Черт!
— Жне-е-е-ец! Ты же видишь меня! Переместись ко мне с помощью духа.
Ой… Я забыл: он же может только видеть, но не слышать. Ужас, и ничего тут не скажешь. Я убрал свои мысли в дальний ящик и подошёл к колыбели. В простынях посапывал младенец. Что-то… от него плохо пахнет. Я раскутал простыни и нашёл сюрприз от карапуза.
— Как младенец может наделать такую кучу?
Создал из дыма женщину-горничную. Она быстро, без лишних вопросов, справилась, и малыш теперь чистейший. Он даже не проснулся. Но его улыбка была заметна…
Я все смотрел на его грудь, где была черная татуировка барана. Подойдя к нему, потёр ее. Настоящая. Сомнений нет. Ладно, доберусь сначала до деревушки, где переночую, а потом до города Жриль, и там разберусь со всем.
***
— Пропуск!
— Какой вам пропуск?!
Я стоял у деревянных ворот в деревню. Три пацана с палками загородили мне проход и требуют какой-то пропуск. Я, не обращая внимания, потеснил их лошадью, на которой ехал. Они, оскалившись, пропустили.
Заехав в деревню, карапуз начал плакать как резанный. Его плач отдавал в моих перепонках эхом и звоном. Я создал ему игрушку в виде медведя. Вроде успокоился.
Я проехал к отелю, нет, не так, к подобию отеля. Солнце начало вставать и озарять эту грязную деревушку. Вся она была черной, дороги размыло. Лавки с мясом или одеждой. Все люди в потрёпанных вещах. Только я выделялся.
Подъехав к избе с черепом какой-то скотины на самой верхушке, спустился с лошади и зашел в неё. Меня встретили не радушно. Изба внутри огромная: стоит много столов, и за ними сидят все: от наемников до разбойников. Еще и пялятся на меня. Но мне плевать. Я снял ребенка со спины и взял на руки. Он все игрался со своим медвежонком. Подошел к старухе у стойки:
— Мне нужна комната на один день. — Достав из плаща мешок, кинул ей два золотых. — Не надо, чтобы кто-то знал, что я здесь. Мы поняли друг друга?
Старушка загребла в свои дряхлые ручонки монеты и неуверенно кивнула. Вот и ладушки. Она дала мне ключ, на втором этаже комната. Я пошел к лестнице, как тут меня остановили пять людей в красной одежде убитых зверей. Один из них очень сильно выделялся. Молодой парень, кудрявые немытые волосы рыжего цвета, глаза голубые. Но его шапка… Она была в виде рогов. Очень странно.
Парень с рогами сделал шаг вперед и заговорил:
— Ты же Скиталец Кроули?
— Ты ошибся…
Я пошел напролом и растолкал кучу, на удивление, они спокойно пропустили меня, может, из-за карапуза? Не… Этот мир не щадит даже детей. Но он знает меня в лицо. И мое имя. Надо не задерживаться в этом деревушке.
Я поднялся по лестнице и зашел в комнату, выделенную той старухой. На вид она ужасна, и тут воняет. Матрас на кровати желтый, стол в углу — полугнилой. Не беда!
Я создал кровать себе и для ребенка. Положил малыша, который по виду наигрался с медведем, и ему было скучно.
— Извини, — поднял плечи перед малышом. — Но я спать.
Возле него положил комок дыма на случай, если нас атакуют. Но… Мы бессмертные. Людей нам нечего бояться.
— Бессмертные… — Посмотрел я на мелкого с печалью.
Он никогда не вырастет. Его мозг не развить, и он вечно будет маленьким ребёнком, который только и может, что гадить. Ужасная участь. Может… хотя нет. Это невозможно! Но, может, кто-то убил с помощью его руки? То есть положил в эту маленькую ручку кинжал, сжал ее, чтобы он не выпал, и потом проткнул кому-нибудь сердце! Очень может быть, но от Смерти ничего не скроешь и не утаишь. Она видит все. И я уверен, что она знала, кто украл ее печать. Меран! Поэтому она выбрала меня. Это не был случайный выбор. Она хочет, чтобы я отомстил и забрал печать — два в одном. И потом я убью Смерть… Интересно, когда Смерть умрет, куда она попадет, и кто придет за ней? Может, сам Сервамп? Ну, это вряд ли, но возможно.
Я лег на кровать и погрузился в сон, который был мне так необходим.
***
— Вставай.
— Отвали!
— Кроули, прекрати, сейчас не до шуток.
Я открыл глаза. Белая пелена сна спала, и я увидел Тому у кроватки младенца. Он разглядывал карапуза. И не отводил с него глаз.
— Теперь объяснись! — Встал я с кровати в плохом настроении.
— Что ты хочешь услышать?
— Как мелочь стала Скитальцем? И самый главный вопрос: почему на него открыли охоту, и кто?
— Ты не поверишь мне, — убрал свой взор от младенца Тома и посмотрел на меня, — но он родился таким.
— Что? — Раскрыл я рот от услышанного. — Это невозможно. Были, конечно, случаи, когда скитальцы связывали себя узами брака, но ни у кого не было ребенка. Мы бесплодны. Точнее, наши внутренности уже давно отказали, кроме самого важного. Они не гниют из-за проклятия, которое заменяет нам жизнь. Из-за этого мы обращаемся к колдуньям, дабы они залечили наши раны, полученные от монстров. Потому что мы не восстанавливаемся, как люди… Рана никогда не заживет без вмешательства магии. — Я сел на кровать и прикрыл рот рукой. — Но ты утверждаешь, что он родился скитальцем. И кого из скитальцев мне поздравлять?
— Никого. Он родился от простых людей. Крестьян.
— Ты надо мной издеваешься! — Подошел я к Томе и громко топнул от гнева. — Мне не нужны шутки! Говори всю правду!
— Я не вру. Его мать и отец — простые люди. Еще у него есть старший брат, который сидит внизу и ждет тебя. И да, ты тоже должен будешь его защитить.
— Что? Какой еще брат?! Что за игры? Кто отдал приказ из вышек?
— Крит отдал приказ… И я отвечу на другие твои вопросы. Ты должен защитить его от отверженных и церковников. Они жаждут заполучить его! Потому что его сила — это… — Тома замолчал. — Я не могу сказать…
— Хм. Ваше дело, — наконец-то я смог успокоиться. — Что в городе Жриль?
— Там тебя будет ждать Братство Креста (Союзники Ордена, отделившаяся часть церкви Жальдона). Они присмотрят за ребенком. — Тома отвернулся и встал напротив младенца. — На этом все. — Он исчез.
Я стоял в недоумении. Еще никогда в жизни не чувствовал себя дурачком на побегушках. И что мы имеем? Церковники Жальдона, Отверженные. Очень неприятная новость. Отверженные тоже бессмертные. Если я с ними столкнусь, будет немного трудно, ведь убить друг друга мы не можем. Церковники — другое дело, они еще, наверное, не забыли, как я расчехлил их братьев, когда они напали на королевство Ауры. А… Точно, брат малого. Надо бы с ним поздороваться, может, он скажет, какая у него сила.
Я поспешно вышел из номера с мелким. Спустился по лестницам, и меня опять окружили пять истуканов. Из их своры опять вышел паренек с рогами.
— Вы, — настойчиво произнес он, — Скиталец Кроули?
— Не ори! — Закрыл я ему рот рукой.
Его бравые ребята начали тянуться к мечам на поясе. Парень показал им рукой, что все нормально.
— Отойдем, — прошептал ему.
Он кивнул, и мы ушли в самый дальний угол, сели за столик. Мелочь проснулась и тянулась к моему лицу руками. Но я злобно посмотрел на него, из-за чего он начал смеяться и брызгать своей слюной. Мерзость!
— Меня зовут Винсент, — представился наконец-то парень с рожками. — А он, — указал он пальцем на младенца, — мой брат.
— И? — Винсент открыл рот и не знал, что сказать. — Я уже понял, что ты его брат. — Вдруг младенец залез мне на голову и весело начал смеяться. — А ну слезь! Как ты меня уже бесишь. — Снял его с головы и посадил за стол возле себя. — Сиди и не двигайся. Понял? — Он только угукнул, будто понимая меня, и из-за этого я немного растерялся.
— Вы его спасёте? — Сжав кулаки, спросил Винсент. — Он мой единственный родич. Мать с отцом убили три дня назад.
— Соболезную, парень…
— Мать, — более низким голосом произнес Винсент, — даже не отошла от родов… Отверженные.