- Что ж, на одну загадку меньше, - Беатриса улыбнулась.
Мужчина был поражен её спокойствием. Ему казалось, что люди, забывшие свою жизнь, как минимум должны нервничать, вспоминая жуткие детали прошлой жизни.
- И тебя совсем не пугает правда, которая день ото дня открывается всё больше? – поинтересовался он.
- Конечно пугает. В какой-то степени я испытываю деперсонализацию и попросту отказываюсь верить, что со мной подобное может приключиться. Но если такова реальность и ранее я справлялась с ней, то почему я должна расклеиться теперь? Это хорошо, что я начинаю заново знакомиться с собой и моим окружением, это все равно рано или поздно произошло бы. Так что там на счет Майкла?
Проигнорировав вопрос, Николас перевел взгляд на особняк. Заметив, что Эмили ревностно следит за ними из окна на втором этаже, он понял, что не может позволить себе лишней фамильярности по отношению к Беатрисе. Если он желает больше расположить её к себе, встреча должна пройзойти на другой территории. Тем временем Эмили, зная, что память Беатрисы возвращается слишком быстро, догадывалась о его намерениях, что добавляло напряжения к уже и так сложной ситуации. Она не готова была вновь становиться второй.
Желая скрыться от бдительного женского взгляда, Николас решительно повел Беатрису ближе к лесной тропе, где густая листва обещала укрытие и уединение.
- Майкл… - повторил он. - Ты должна была стать его смертным приговором. Твоя задача заключалась в том, чтобы сблизиться с ним, втереться в доверие, овладеть его сердцем и разумом, а после – отравить. – Николас остановился и развернул Беатрису к себе лицом. Он ухватил её за плечи и, глядя в глаза, произнес: - Ты прекрасно справилась с поставленной задачей, и почти всё сделала как надо. Кроме последнего. Где-то была допущена оплошность и, боюсь, Майкл понял, кем ты являешься на самом деле. Я не знаю, что именно произошло - ты лишилась памяти в неподходящий момент и теперь мы не можем понять, где в нашем плане пошла трещина.
- Отравить его?! – подавляя страх, переспросила она. В её сердце не было ненависти к этому человеку, даже, наоборот, она временами испытывала к нему самые теплые чувства. - Удивительно, но я не узнаю себя в этих словах... Мне кажется, я бы никогда не пошла на такое, к тому же, зачем затягивать это на целых пять лет?
- У тебя были весомые причины, чтобы отважиться пойти на это, а пять лет - это не срок. Убить главу компании – одно дело, а уничтожить его франшизу – совсем другое.
- Ладно, черт с этим временем и планом. Как я с ним сблизилась? Он не похож на глупого человека или того, кто повелся бы на красивые глазки.
Николас самодовольно улыбнулся и ослабил хватку:
- А это уже моя заслуга, я много лет изучал его. И, конечно же, долго готовил вашу встречу. Мне удалось задеть его за живое. – Его руки медленно скользнули вниз по её предплечью, опускаясь к нежным ладоням. – Не представляешь, как сильно я горжусь тобой, как личным проектом. Ты училась у меня достаточно долго, и знала, как держать себя в руках, контролировать эмоции и действия. Ты была хрупким цветком снаружи, но с ядовитым стеблем. Ты была мною…
Его взгляд переместился на алые женские губы, в то время, как Беатриса оставалась безразлична к происходящему, глядя сквозь своего собеседника, будто оставаясь под гипнозом, где-то далеко в своём мире.
- Ты избирательна в вопросе доступности, и всегда мила, если того требуют обстоятельства... - Он прикоснулся к её щеке и вновь заговорил: - Достаточно для того, чтобы постоянно приходить мужчинам на ум, когда они думают об удовольствии. Всегда знаешь, чего хочешь, мыслишь холодно, вытираешь ноги о тех, кто ниже тебя по статусу. Ты стала объектом обожания для себя самой, именно поэтому мужчины относятся к тебе с таким трепетом.
- Это не я, - прошептала она. – Это навязанный образ, мне не комфортно от подобного описания. Но если вы нашли в этом идеал, тогда кто же мы были друг для друга?
Николас глубоко вздохнул, словно предвкушая этот вопрос. Приблизившись к её губам, он приглушенно сказал:
- Никто. - Медленно и с осторожностью он приподнял подбородок Беатрисы, наслаждаясь тем, как уходящее солнце освещало её лицо. – Но это не мешало нам быть одним целым. Ты не представляешь, сколько вечеров мы беззаботно провели вместе. Я привязался к тебе, как щенок, и мне не стоит об этом сейчас говорить, – наконец, он прикоснулся своими губами к её губам и, вожделея, замер в ожидании. Беатриса робко ответила на его поцелуй, от чего он ощутил забытое чувство опьянения, ведь сейчас, в этот самый момент, девушка, которой он жаждал владеть все эти годы, снова целиком и полностью отдается его объятиям.