В это же время Беатриса пыталась уловить, какое послевкусие остается на её губах. Внутренняя борьба никак не стихала, и её женское нутро подсказывало, что этому мужчине нельзя доверять, каким бы привлекательным он не казался. Сейчас было неважно, насколько близки они были ранее, ведь ничего из этого она не помнила, однако в её сердце таяла надежда, что разбудив страсть Николаса, она сможет понять его и свои истинные намерения.
В какой-то момент она уловила подлую мысль, будто бы использует его, чтобы найти что-то очень важное, что-то давно утерянное. Этот мужчина был хорош собой, воистину, но далёк от её сердца. И в этом он её не переубедит ни сейчас, ни потом. Медленно отстранившись от него, Беатриса смущенно произнесла:
- Если же, - как вы сказали, - мы не принадлежим друг другу, отпустите меня и не мучьте боле.
- Я не могу отпустить тебя, - в его глазах появился недобрый блеск, - ты ведь снова уйдешь к Майклу.
- Но разве не вы отдали меня в его руки?
- Мне так жаль… это была непростительная ошибка.
- Вы любили её, не так ли? Беатрису. Ту, прошлую. Не эту девушку, которая сейчас стоит перед вами.
- Нет, я любил другую. Но та Беатриса могла заполнить собою дыру в моей душе.
- А что же с теперешней не так?
- Боюсь, она забыла, кому пообещала себя.
- И что мы будем делать дальше?
- Идти вперед, надо закончить начатое. Только некоторые моменты, которые будут врываться в твою память, могут оказаться очень болезненными.
- Я не боюсь боли.
- Знаю, - Николас взял её руку в свою и крепко сжал. – Я боюсь. Это может тебя снова уничтожить, а я не хочу больше терять преданного человека.
- Тогда… - она резко отстранилась и в её голосе прозвучала серьезность, - мой жених сейчас дома и, несомненно, ждёт, когда я вернусь. Сегодня мы улетаем в Баден-Баден, так что, прошу простить, но мне срочно необходимо уйти.
Не дожидаясь ответа, она поспешно направилась в машину. Провожая девушку взглядом, Николас достал сигару и постарался подкурить её, но, как назло, зажигалка не поддавалась ему и он, чертыхаясь, швырнул её с размаху в сторону озера. Устало закрыв рукою лицо, он стоял и думал, как смог в очередной раз отпустить её, и как он вообще мог позволить себе такую слабость, как любовь.
Ему не хотелось возвращаться в дом Эмили. Он просто стоял и думал, думал, и думал, пока последние лучи заката не окрасили небо в оранжевые и розовые оттенки, отражаясь в водной глади озера. Вихрь эмоций никак не утихал в давно очерствевшей душе. Тихий шум воды и шорох листвы бесполезно пытались создать спокойствие вокруг него, но даже если визуально он и оставался по-прежнему безразличным к окружающему миру, то внутри его разрывало на тысячи мелких кусочков.
- Я ведь столько раз уже проходил через это, - растягивая каждый слог, сказал он, обращаясь к своему отражению в воде, и припоминая бесчисленные моменты, когда его сердце было разбито и сломано.
Он имел богатый опыт в том, как отпускать и забывать, как закрывать двери, и не подпускать к себе никого слишком близко, но почему-то эта девушка была особенной. Хотя, он прекрасно знал почему. Ему нужна была Аманда, а не Беатриса. Он хотел воскресить свою любимую, воссоздать давно забытый портрет той единственной, которая могла успокоить его одним лишь прикосновением.
Утихомирив мысли, Николас поднялся в кабинет Эмили. Она стояла у окна, вглядываясь в подступающий к лесу мрак. Мужчина не желал подходить ближе. Он стоял в дверном проеме, опираясь на косяк.
- Она уехала. К нему. – Сухо произнес он.
- Этого и следовало ожидать, – холодно ответила Эмили, отходя от окна. – Как много ты ей рассказал?
- Пожалуй, достаточно для того, чтоб она поняла, кем для неё является Майкл и почему она в его доме.