Светский вечер
- Неужели ты всегда был такой занудой, и контролировал каждый мой шаг? – спросила Моника, глядя на шофера.
Он ответил коротким жестом головы. Его взгляд был суровым, он сохранял холодное спокойствие.
- Вы так относитесь ко мне, будто я важная государственная тайна, - незаурядно пошутила Моника, выбираясь из черного кадиллака. До этого момента ей ни разу не удавалось насладиться одиночеством, всегда рядом были работники Майкла: периодически кухарка, периодически горничная. Эмили же была для нее своего рода убежищем, местом, где она могла высказаться и почувствовать себя хоть немного свободной. – Надеюсь, когда-нибудь ты станешь более разговорчивым, и мы сможем с тобой побеседовать по душам. Почему вы все такие молчаливые… Давай, я тебе заплачу, а ты хотя бы попрощаешься с мной?
Шофер оставался невозмутимым. Он даже не смотрел на Монику, лишь терпеливо держал дверь автомобиля.
- Ладно, больше тебя не трогаю, - ответила девушка и лениво потянулась к небу, вдыхая запах свежескошенной травы.
Она боялась допускать мысли о том, будто ее будущий супруг пытается таким образом управлять ее передвижением; скорее, он в такой способ проявляет заботу и стремится к её скорейшему выздоровлению, а потому его люди повсюду сопровождают её, видать, им велено оберегать молодую невесту ради её собственного блага.
Из огромного светлого особняка послышался детский крик:
- Мама приехала! – воскликнул восьмилетний мальчишка и побежал на встречу к юной девушке.
- Надеюсь, ты не скучал без меня, - Моника распахнула руки, ловя ребенка в свои объятия. - Как дела у моего маленького разбойника?
- Я смастерил свой первый лук, - с гордостью ответил он, - а когда хотел погонять соседских собак, Лилит заставила идти завтракать, и я скормил её оладья псам.
- Это некрасиво, Робин!
- Но ты готовишь намного вкуснее!
Моника потрепала его волосы на макушке.
- Не пытайся меня задобрить! К тому же, собакам нельзя есть оладьи. Считай, сделал двойную пакость.
- Ты меня… накажешь?
- А должна?
Мальчишка пожал плечами.
- Скорее всего. Папа наказал бы.
- Значит, мы ему не скажем, но ты пообещаешь, что впредь будешь думать о своих действиях.
- Обещаю!
В этот момент дверь особняка вновь распахнулась. Из него вышел Майкл. Моника с улыбкой подмигнула Робину и прошептала:
- Иди, погуляй. Нам есть о чем поговорить с папой.
Ребёнок повиновался. Он побежал в сторону сада.
- Пошел искать, из чего смастерить еще один лук? – спросил мужчина, неспешно приближаясь к Монике. – С такими темпами он переломает все деревья… Как прошел твой сеанс?
- Скучно, неинтересно, растянуто.
Майкл подошел вплотную к девушке и поцеловал её в щеку, нежно взяв за руку:
- Есть положительные результаты?
Моника покачала головой.
- Это даже к лучшему.
- Почему же?
- Потому что у нас появился шанс начать всё с чистого листа. Я никогда не знал эту сторону тебя, а теперь получаю истинное удовольствие, наблюдая, как ты меняешься день за днём.
- Майкл… - Моника взяла партнёра под руку и повела вдоль усадьбы. – Я не хочу тебя разочаровывать, но мне кажется, что я не принадлежу себе. Порой мне очень страшно, потому что я так и не вспомнила самые важные детали. Как мы познакомились, кем я была до этого, и… откуда у тебя эти страшные ожоги? Ты же мне точно рассказывал, да?
- Раньше ты их не замечала. – Его голос поник. – Да, я рассказывал эту историю несколько раз. Избавь меня от потребности снова возвращаться к этой теме, слишком больно вспоминать некоторые моменты прошлого.
Моника торопливо отвела взгляд от его шрамов и умолка. К её счастью, Майкл не рассердился и не придал значения этим словам, однако, именно из-за этого девушка лишь сильнее напряглась. Почему именно сейчас, когда ей так важно связать настоящее с прошлым, он отказывается рассказывать? Да, больно что-то вспоминать из прошлого, но намного больнее вообще не иметь его. Моника чувствовала себя некомфортно рядом с этим мужчиной. За его серьезным взглядом скрывалась решимость, отображающая агрессивную сущность человека. Если бы она впервые встретила его где-то на улице, то, проанализировав, решила бы, что это тот типаж людей, который добьется цели любой ценой, даже если потребуется идти по головам.