Людей Гея не создавала. Она их «пустила» следить за тварным миром. Строить, управлять, исправлять. По сути, заниматься черновой работой на земле. Людишки, как водится, оказались неблагодарными. Признали и других богов, а те, в свою очередь, притащили с собой других разумных и не очень тварей.
Рус к этому времени устал писать, а из того, что слышал, выхватывал знакомые с детства звукосочетания: гноллы, троллы, вампы, драконы, а остальные пролетали мимо ушей. Язык не родной, ничего не поделаешь. Тем более почти все они сгинули во время Войны богов. Возможно, остатки некоторых вышеназванных рас до сих пор влачат жалкое существование за пределами ойкумены.
Кто создал людей, доподлинно неизвестно. Сказки про глину и дыхание, воду и затвердевание, ил и высушивание образованные Хранящие отметали с ходу. Какой-то бог сотворил из потоков Сил – однозначно, а вот какой… спорят до сих пор. Учеников этой дискуссией не грузили, как не грузили и проблемой Сумерек с пятнами. Портурий скупо сообщил: «Вторжение иных богов с частью их мира». После, когда дошел до Войны орденов, все же пояснил, что «иные потоки» нарушили баланс божественных сил, и вскоре последовал передел сфер влияния, в котором активно участвовали и магические ордены. В итоге часть из них сгинула вместе с богами, часть влилась в современные. Неимоверно усилились Родящие, и возник один новый – Ищущие, которые открыли Звездные тропы и дороги. Ранее у Эребуса вовсе не было магического ордена. Кто и конкретно в какие вливался – не уточнил, а ученики так вымотались, что не переспросили. Рассказал о неудачных для людей войнах за пятна и отпустил по домам. И то потому, что скоро стемнеет. Похоже, понятия «учебная нагрузка» у Хранящих не существовало в принципе.
Рус вырубился сразу, как только принял горизонтальное положение. В голове – каша, которая вылилась в сумбурный и сразу забытый сон. Андрей о мироздании рассказывал по-другому, с упором на Гидроса, мол, он основатель. О мелких божках со своими расами не упоминал, но о Войне богов и орденов говорил примерно так же. В целом у Текущих сведения более легкие, можно прямо сказать, «текущие». У Хранящих – основательней.
«Да пошли они со своими заморочками! Скорей бы приступить к структурам», – подумал Рус с утра, невольно сравнив слова Портурия с рассказами Андрея. Отправился на занятия. Мешанина в голове так до конца и не уложилась.
Сегодня, спустя полгода после первого учебного дня, в середине лета настал канун геиналий – главного праздника почитателей Геи и трехдневных городских гуляний. Ученики в группе давно перезнакомились. Всего восемь человек, а все же сложились определенные «центры» по разным вопросам и мини-группки по интересам. Только Рус и Гелиния держались отдельно ото всех и друг от друга. Вообще-то в плотном учебном графике времени на личные симпатии-антипатии, интрижки и выпендреж катастрофически не хватало, но молодежь находила. Гелиния давно, еще со второго занятия, видимо осознав ошибку, одевалась гораздо скромнее, носила простую тунику. По ее понятиям простую, а на самом деле – дорогую, из какой-то замысловатой ткани с вышивкой. Тогда произошел обратный казус. Лаурин и Марселин (местные жительницы) оделись, как на праздник. Как ни хотела Гелиния, а все равно выделилась. После все пошло ровно. Впрочем, эти мелкие женские междусобойчики для пятерки мужчин… точнее, одного мужчины и четырех юношей прошли почти незаметно. К учебе относились очень серьезно, никто не филонил. Такова особенность Хранящих. Рус не мог представить в их группе Андрея. Как ни старался – не получалось.
Ученики радостно шушукались, бегали друг к другу, чем-то обменивались со студентами старших курсов. К Гелинии и Русу, сидящих в разных концах комнаты, по привычке не подходили. Без толку. Рус читал взятый в библиотеке свиток (домой брать запрещено), а дочь вождя сидела с задумчивым видом. Не то чтобы она была надменной, просто… общаясь с ровесниками, словно через себя переступала. Честно старалась казаться заинтересованной, но искусственность чувствовалась. Себе на уме. А Русу вся подростковая суета была давно по барабану, он и не собирался изображать интерес.
– Хвала Величайшей, каменные! – В комнату вбежал самый шустрый одногруппник Руса, Фарангул. – Всех наставников задерживает магистр, нам до первой вечерней четверти велено заниматься в библиотеке, и по домам! А потом – три дня выходных!
– Ура! – прокричали молодые и… дружно пошли в библиотеку, а до этого десять статеров ждали возвращения Фарангула, который в качестве посыльного пошел вместе с наставником на вызов Тирендора.
В первую вечернюю четверть Рус с Леоном выезжали со двора таверны «Величайшая Гея». Надо было забрать в оружейной лавке давно отремонтированный любимый полуторник Леона: отломил крестовину на тренировке. Пару декад назад у Руса выдался выходной – отдали в ремонт. Давно готов, а забрать некогда. В город въезжали рано, возвращались поздно – лавка закрывалась. Посылать Леон никого не хотел, желал лично убедиться в качестве. И, что самое интересное, боевого значения меч теперь не имел. Просто память.
– Леон, ты меня поражаешь! – ругался Рус. – В любой день мог съездить. Ну что со мной может случится в ордене? Что?! И чем ты поможешь, если даже так? Понимаю, обещал, но не до маразма же доходить!
Леон упрямо молчал. Пообещал сам себе: находиться не дальше стадия от Русчика – и выполнял обещание неукоснительно. Плевать, что бормочет этот мальчишка. Разок он уже был далеко, отращивая руку на деньги Русчика, а в это время «сынок» чуть жизнью за ту проклятую руку не поплатился. Из петли вытащил – отдал малую часть долга. Такую мизерную, что остальной части на всю оставшуюся жизнь хватит. Глупо? Пусть! Вот кто действительно был «каменным».
О вынужденном безделье бывшей гладиаторской «звезды» тихонечко умолчим. Андрей стал включать в фехтование магические структуры, поэтому в помощи тренера – не мага больше не нуждался. Леон попросту остался без работы.
Город готовился к празднику. В узких улочках, с трудом обходя единорогов, сновала шумная прислуга, заваленная корзинами с вкусно пахнущей снедью. Дворовый люд, минуя всадников, весело ругался, сглаживая риск оскорбления богатых незнакомцев пожеланием: «Да хранит вас Гея!» Район состоятельных торговцев, как-никак, даже рабы не лыком шиты.
Леон зашел в лавку, Рус остался с единорогами. Вдруг почувствовал смутное беспокойство. «Нет, не из лавки, – определил он. – Откуда-то… переулок…» Опасность направлена не на него и не на кого-то из близких…
«Воронок, когда выйдет Леон, отведи его ко мне», – приказал единорогу и быстрым шагом пошел к переулку. Объясняться с другом не хотелось, начнет останавливать.
Узкая улочка, зажатая ростовыми заборами, в глубине которых среди богатых садов стояли роскошные дома. Беспокойство переросло в тревогу, и Рус побежал. Когда из ближайшего сада повеяло Силой Пронзающих, не думая, перемахнул через забор, возблагодарив местную моду на штаны – не поцарапался о шершавый камень. Бесшумно проскользнул между раскидистыми кустами и сразу понял причину тревоги. Увидел и безмерно удивился.
В центре полянки спиной к спине стояли окровавленные шатающиеся рекруты его пятерки, Ермил, Саргил и Архип, одетые в зеленые туники лоосских разведчиков с эмблемами Древа. Держали двумя руками «лесные» мечи, которые под воздействием структуры Пронзающих норовили выпрыгнуть. Структура обволакивала тройку еле заметным сероватым налетом, и скоро оружие выскользнет из рук, а людей сломает необъяснимый страх. Пока, сжав зубы, держались. Их окружали воины в одеждах кочевников. Внимательно следили за разведчиками, перекидывались фразами по-тирски, стирали пот и непонятно чью кровь.
«Вопросы потом». Мысль пронеслась со скоростью молнии, и Рус провалился в транс.
Структура сформировалась с недосягаемой на занятиях скоростью, и невесть откуда взявшийся каменный куб сплющил, раздавил, вмял в землю сидящего в трансе мага, зацепив и пару кустов. Маг, полностью сосредоточенный на поддержании сложной и длительной структуры, абсолютно не ожидал нападения. Надеялся на воинов, а те…