— Что? — неуверенно переспросил он.
— Между полушариями. Если есть повреждение левого полушария, которое обычно отвечает за лингвистические навыки, тогда правое полушарие порой вмешивается и пытается справиться как может.
— Не знаю, — ответил Фред. — Нет, не замечал.
— А чужие мысли? Как если бы думал кто-то другой. Кто-то, чей образ мыслей отличен от вашего. Могут быть даже иностранные слова, которых вы не знаете. Которые на протяжении вашей жизни заучиваются из периферического восприятия.
— Ничего такого. Я бы заметил.
— Вы бы наверняка заметили. Судя по отчётам людей с повреждением левого полушария, это весьма шокирующий опыт.
— Конечно, я бы заметил.
— Обычно считалось, что правое полушарие вообще не обладает лингвистическими способностями. Однако это было до того, как такое множество людей искалечило себе левое полушарие наркотиками и дало правому возможность вмешаться. Заполнить вакуум.
— Могу вас заверить, что на этот счёт я держу ухо востро, — произнёс Фред и услышал чисто механические нотки своего голоса — как у прилежного ученика в школе. Таким голосом обычно повинуются любому тупому приказу, который отдают облечённые властью. Те, кто выше по положению и могут употребить власть независимо от того, разумно это или нет.
Просто соглашайся, подумал он. И делай, что говорят.
— Что вы видите на втором рисунке?
— Овцу, — ответил Фред.
— Покажите мне эту овцу. — Сидящий спец подался вперёд и повернул рисунок к себе. — Ослабление способности различать фон и сигнал приносит массу проблем — к примеру, вместо отсутствия форм вы воспринимаете ложные формы.
Как с собачьим дерьмом, подумал Фред. Собачье дерьмо можно определённо считать ложной формой. По любой мерке. Он вдруг…
Данные показывают, что немое, меньшее полушарие специализировано для восприятия гештальта, являясь в первую очередь синтетиком при обработке введённой информации. Напротив, речевое, большее полушарие, судя по всему, действует в более логической, аналитической, компьютероподобной манере, и собранные сведения позволяют предположить, что возможной причиной церебральной латерализации у человека является базовая несогласованность языковых функций с одной стороны, и функций синтетического восприятия с другой.
…почувствовал себя больным и подавленным — почти как во время той речи в клубе «Светских Львов».
— Там нет никакой овцы, верно? — спросил он. — Но я был близко?
— Это не тест Роршаха, — заметил сидящий спец, — где бесформенное пятно может по-разному интерпретироваться многими субъектами. Здесь обрисовывается только один-единственный специфический объект. В данном случае это собака.
— Что? — переспросил Фред.
— Собака.
— С чего вы взяли, что это собака? — Он в упор не видел никакой собаки. — Покажите, где.
Спец…
Данный вывод находит своё экспериментальное подтверждение в опытах на животных с рассечённым мозгом, два полушария которого могут быть обучены воспринимать, оценивать и действовать независимо. У человека, где выработка умозаключения обычно смещается в одно полушарие, другое полушарие, очевидно, специализируется на ином способе мышления, который можно назвать «соположенным». Правила или методы, согласно которым происходит выработка умозаключения по «эту» сторону мозга (сторону, которая говорит, читает и пишет), много лет подвергались анализу с точки зрения синтаксиса, семантики, математической логики и т. п. Правила, согласно которым происходит выработка умозаключения по другую сторону мозга, в дальнейшем потребуют многолетнего изучения.
…перевернул карточку. На обороте был выведен предельно простой контур, а под ним надпись «СОБАКА» — и Фред сразу же узнал в контуре ту самую форму, что таилась среди беспорядочных линий на передней стороне. Собственно говоря это даже была конкретная порода собаки: борзая со втянутым брюхом.
— Как это понимать? — спросил он. — Почему вместо собаки я увидел овцу?
— Скорее всего, просто как психологический тормоз, — предположил стоящий спец, меняя опорную ногу. — Только когда мы прогоним весь набор карточек, а затем проведём несколько других тестов…
— Это тест более высокого уровня по сравнению с Роршахом, — перебил сидящий спец, доставая новый рисунок — поскольку он не толковательный. Ошибочных ответов можно придумать множество, но правильным будет только один. Есть только один объект, нарисованный и удостоверенный для каждой карточки в государственном отделе психографики; именно это верно, ибо передано прямиком из Вашингтона. Либо вы его опознаёте, либо нет. Если у вас получается целый ряд неопознаний, мы фиксируем функциональное расстройство восприятия и лечим вас некоторое время, пока вы впоследствии надлежащим образом не справитесь с тестами.