– Все объяснения потом, я так полагаю? – Мирн подошел к Ане и на короткое мгновение прижал ее к себе. Она была благодарна другу за то, что не дал волю раздражению или злости и не стал мучить вопросами.
Дэш заговорил с бастардом:
– Скрыть убийство человека из личной охраны Советника Картена будет невозможно, но желательно, если оно не окажется связано с Аной.
Мирн кивнул и направился к пришедшим с ним охранникам.
– Как быть дальше? – спросила Ана.
– Ищи следы.
– Что?
– Прислушивайся к себе, закрой глаза, ищи. Она твоя подруга. Прошло много времени, но могли остаться вещи, впитавшие эмоциональный фон, выплески энергии. Отметки. Любые следы. Дай руку.
Ладони Аны оказалась в ладони Дэша, и он еще раз сказал ей закрыть глаза.
Да, он прав. Зрение только мешает.
Сколько длилось погружение в совсем иные звуки, чем те, что раздавались вокруг, понять было невозможно, но в какой-то момент Ана окунулась в тяжелую, осязаемую тишину, казалось, протяни руку и почувствуешь ее ватную структуру. В плотном месиве появились волны, короткие и длинные, глухие и высокие, все трудноразличимые, до тех пор, пока Ана не уловила ту, в которой был отзвук испуганного женского крика, и потянулась к ней. Открыв глаза, она увидела рядом с Дэшем мужские фигуры, размытые мутной белизной.
Мужская ладонь сжала руки Аны, почувствовав ее испуг. Девушка успокоилась и стала снова тянуться к моменту, когда темные тени шагнули от окна внутрь, и потеряла видение. Развернулась к кровати и снова потянулась, ища нужную волну до тошноты и кругов перед глазами. Ане казалось, что снова, как у стены Мадигве, она разделилась на части. Стояла рядом с Дэшем и делала неуверенные шаги по комнате, как ребенок, испытывающий прочность своих ног. Так продолжалось до тех пор, пока не вернулись темные тени, к ним присоединились еще две, мужская голая, подскочившая с постели, и женская, забившаяся под покрывало. Размазанные линии борьбы, и вдруг что-то очень маленькое блеснуло, упало на пол, закатилось под кровать.
На этом Ану выбросило обратно в комнату, в тот момент, когда из нее выносили убитого. Удивительно, что на улице царила тишина, значит, трагедию сохранили в тайне. Мирн и еще двое королевских охранников осматривали вещи.
– Под кроватью, – проговорила Ана, не узнавая собственного голоса, таким безжизненным он казался. Пришлось покашлять и выпить несколько глотков воды из протянутого Дэшем кувшина, чтобы вернуть привычный тон.
– Ты как? – услышала она голос парня и, вспомнив о том, что ее рука еще находится в его, освободилась.
– Не упаду.
Ожидание было как Вечность, пока мужчины отодвигали кровать и поднимали с пола куски мусора, обрывки бумаги, дорогую запонку, обломок женской расчески. Не то, Ана видела что-то блестящее. Засохший огрызок яблока, осколок глиняной чашки. У этой комнаты ленивая уборщица или хозяин постоялого двора не слишком озабочен чистотой. Блестящее и круглое. Не то! Пока в глубокой щели между досок не обнаружилась пуговица из раухтопаза с серебряной нитью.
– Это может помочь? Хоть чем-то может?
– Ты уверена, что она не принадлежит кому-то из случайных постояльцев? – настаивал Мирн. – А то окажемся на другой части Долины.
– Уверена. Я уверена! – кричала Ана, ее терпение давно закончилось, остался только страх, что подруга может оказаться лежащей на грязном полу в нелепой, бесстыдной позе. Для чего ее похитили?
Последующее перемещение было для Аны необъяснимым. Сначала Дэш и Мирн колдовали над пуговицей и спорили, используя непонятные слова, потом исчез Мирн, чтобы вернуться через несколько минут, схватить Ану в охапку и несколько мгновений спустя оставить ее на темном дворе перед незнакомым домом под присмотром Дэша. Сам Мирн и двое охранников ворвались в дом. Непродолжительный шум драки закончился раньше, чем Ана успела вырваться из рук Любимца жрецов и побежала к двери, крича на ходу: