Подруга покачала головой.
– Здесь, в королевском дворце? Да даже если бы в Ущелье осталась... Сколько их уже было в моей жизни – песчаных бурь? Боги меня пока не замечают, а духи любят. Ну а если суждено умереть, все равно это случится. По крайней мере, говорят, что жертвы бури долго не мучаются и сразу попадают в лучший мир. Потом, после бури, иногда случаются дожди! А это большое счастье. Не поверю, если скажешь, что боишься...
Ана отошла от окна и присела около небольшого стола.
– Не боюсь. К тому же, у Ларса есть, чем расплатиться с жрецами, да и остальные претенденты наверняка не с пустыми руками уйдут в Храм. Значит, бурю направят в Карьер.
Снова раздался легкий стук в дверь, и Гая поспешила впустить посетителя.
Жрец молча прошел на середину комнаты и остановился, ожидая, пока Ана поднимется со стула и встретит его подобающим поклоном. Получив разрешение уйти, Гая исчезла в коридоре.
На какое-то время установилась тишина. Прищурившись, жрец высматривал что-то на быстро темнеющем небе, Ана разглядывала жреца. Он был среднего роста, широкоплечий, худой, его тело до пят скрывала мешковатая коричневая одежда с откинутым назад капюшоном. Внимание привлекали торчавшие из широких рукавов руки с длинными пальцами и ухоженными ногтями. Жрец никогда не касался Аны. Не мог, не имел позволения Храма. Темные с проседью волосы мужчины были коротко обриты на одной стороне головы и спускались до плеч на другой. Несимметричность прически символизировала непредвзятость и служение обоим Королевским домам Долины. Тонкая вязь татуировки на висках подтверждала, что перед Аной – Истинный, Признанный духами и способный усмирять гнев богов. Она поймала себя на мысли, что без странности прически и красных знаков, лицо жреца осталось бы неприметным, одним из тех, что сразу же забываются. Хотя… нет. Запомнился бы взгляд. У мужчины лет сорока был взгляд столетнего мудреца.
Время, выделенное Ане, чтобы в очередной раз привыкнуть к внешности и присутствию жреца закончилось, потому что он оторвался от созерцания неба, перевел взгляд на девушку и начал раздавать указания.
– У нас мало времени. Я буду в Закатной два дня. Раздевайся.
1
Ана вспыхнула, чувствуя жар на щеках и шее, руки тут же начали мелко дрожать, но ослушаться она не могла.
Девушка стояла посередине комнаты в оранжево-зеленом облаке света, льющемся сквозь стеклянную дверь балкона, и в этом странном смешении оттенков застывший перед ней Истинный казался ожившим мертвецом из фильмов ужаса Земли.
Чтобы не оттягивать неизбежное, Ана потянулась к широким лямкам платья без рукавов и сбросила их с плеч. Потянула ткань к поясу, прихватывая руками свободную длинную юбку, и уронила одежду на пол. Вышла из кольца, как из маленького колодца. Горели уже не только лицо и шея, но и голая грудь, но, высоко подняв голову, Ана с вызовом смотрела на жреца и следила за выражением его глаз. Даже будучи Истинным, он оставался мужчиной, а ей приписывали способность искушать и вызывать влечение даже у самых стойких.
Зрачки светло - карих глаз жреца расширились, он развернулся и направился к балкону, закрыл тяжелые шторы, на мгновение погружая комнату в темноту. Когда вспыхнули светильники, наполнив пространство мягким, желтоватым светом, Ана стояла нагая, не считая тонкой полоски трусов, и, отбросив в горку своих вещей обувь, ждала, пока подойдет жрец.
– Подними руки, – голос оставался безразличным, но взгляд мужчины потемнел. Или так казалось из-за недостатка света?
Повинуясь приказу, девушка застыла в позе звезды, сдерживая дыхание, чтобы не выдать волнения и унять холодную дрожь, охватившую тело.
Истинный подошел очень близко и застыл за спиной.
– Волосы, – прозвучал недовольный голос.
Ана согнула левую руку, захватила локоны и перебросила их вперед через плечо, открывая спину и кольца татуировки.
Тяжелый мужской вздох был едва слышен и очень короток, но он прозвучал, и девушка злорадно ухмыльнулась, пользуясь тем, что жрец не видит ее лица. Вызывающее, провоцирующее поведение было маленькой местью за то, что приходилось оголяться, подчиняясь чужой воле. Некстати нахлынуло воспоминание о том, какое действие произвел этот жест – наклон головы, оголенная и немного склоненная шея – на парня, нет, молодого мужчину в совсем другом месте, в другом мире. Тело отозвалось на воспоминание короткой волной жара, коснувшейся раскрытых рук и стоп и сменившейся холодом, возвращая Ану в комнату Закатного дворца. Взгляд жреца за спиной был настолько пронзительным, что она могла чувствовать его - как прикосновения длинных чувствительных пальцев. Они скользили по ее шее. Исследовали плечи, долго - долго изучали рисунки татуировки. Потом торопливо опустились вдоль позвоночника, коснулись бедер, ног. Вернулись к рукам.