Его глаза опустились на ее живот, Наследник явно заметил легкую дрожь девушки. Ана не выдержала и прижала к груди руки, прикрываясь. Ларс прошел так близко, что едва не коснулся ее плечом. Казалось, он едва сдержался, чтобы не толкнуть или не ударить. Внутри Аны стыд мешался со злостью и жгучей обидой.
Помощь пришла с неожиданной стороны. Низким голосом, почти шепотом, Истинный бросил:
– Прикройся, оставив спину открытой.
В руки Аны полетела широкая непрозрачная шаль. Девушка жадно схватила жесткую ткань и поспешно обернула вокруг себя, вцепившись в углы покрывала и прижимая их к груди.
Мужчины, стоявшие сзади, заговорили о татуировках на ее коже.
– Знак рода оформился. Около него проявились обереги и защитные символы. Такие не ставят безродным детям и непризнанным внебрачным отпрыскам.
– Это означает, что ее родители из благородного рода?
– Это могла быть богатая семья из купцов, способных заплатить за подобные знаки.
– Наши поиски пока ни к чему не привели.
– Мне тоже еще не удалось установить личность жреца, наносившего татуировки. Но теперь у меня есть зацепка для поисков.
Мужчины разговаривали за ее спиной, словно Ана была вещью, неспособной слышать и думать. Как если бы речь шла не о ней и не о ее жизни.
Наказание продолжалось.
– За прошедшее время добавилась вот эта гексаграмма с переплетенными гранями. Она означает, что тот, кто наносил знаки, призвал к девочке Хранителя.
– Означает ли это... – Ларс говорил с надеждой, распускавшейся в душе Аны розовым пионом, но Истинный оборвал Наследника.
– Это не значит, что ей не угрожает опасность. Возможности подобного знака не безграничны. Он не позволяет даже знать, кто или что привязан к ней. Дух или человек.
Ана дернулась от прикосновения. Пальцы Ларса (жрец не мог этого сделать) осторожно коснулись ее спины в том месте, где находился новый символ.
В прикосновении не было больше раздирающих эмоций. Только тепло, которое полилось тонкими ручьями вниз до самых пяток.
– Значит, это может быть человек? – эхом повторил Наследник следующую невысказанную мысль Аны. Вопрос повис в воздухе.
– Да. Но кто именно, не знал даже наносивший татуировку. Подобные символы – плетение судьбы и случая.
– Разве такое возможно? – Ларс убрал руку и отступил назад.
Истинный ответил не сразу. Судя по звуку шагов, он снова отошел к балкону.
Ана продолжала до боли сжимать в кулаках жесткую ткань и ждать слов жреца.
В воздухе больше не было чувственного напряжения, его сменило совсем иное – перед неизведанным, Тайной.
Кем был тот, кто лишил Ану имени, прошлого, сделал орудием в неизвестных руках с неизведанной целью?
Наконец, прозвучал ответ Истинного.
– Девушка перед нами – живое доказательство, что знания Верховных жрецов оказались ограничены. Даже само ее существование – вызов Храму. Для ваших соперников она – загадка, появившаяся накануне такого важного события, как Ночь Трех Лун. Тот, кто совершил покушение на вашу подопечную, похоже, боится скрытых в ней тайн, а значит, попытается повторить попытку, пока не исчезла метка на память. Вы выбрали опасного помощника себе в команду, Ваше Высочество.
– Печать посветлела, но не пропала, – допытывался Ларс. – Значит ли это, что она связана со вторым грандидьеритом? И что будут еще кристаллы?
У Аны начинала кружиться голова.
– Я не могу этого знать наверняка.
– Тогда, может, пора объяснить, почему Храм накладывает на эти камни свое вето?
Руки Ларса снова коснулись тела Аны, на этот раз – подхватив покрывало и скрывая под ним обнаженные плечи. Звучавшие за спиной слова лишали девушку сил. У нее не осталось ни злости, ни обиды, только желание, чтобы Ларс привлек к себе, обнял, закрыл в кольце своих рук от неизвестности прошлого и опасности будущего. Даже после безобразной сцены морального насилия он оставался единственным, кто мог хоть на короткое время дать ей ощущение защиты!