- Ты о чем мечтаешь? Активней!
Я вновь принялся за упражнение.
- Великолепно!
- И все-таки, что тебя связывает со Штормом? – в сотый раз поинтересовался я у мужчины.
- Это не твое дело, ты в последнее время ведешь себя фривольно со мной!
- Ха-ха-ха. Я просто становлюсь прежним, – зажмурившись, протянул я с улыбкой.
Мне так нравилось ощущать себя здоровым. Конечно, я еще не был стопроцентно восстановлен, но я чувствовал, что нахожусь где-то поблизости.
Прошедшее время заставило меня обдумать многое. После раздумий я пришел к выводу, что в словах Мятежного был некий смысл. В первую очередь это касалось моего здоровья. Бессмысленно было стараться кому-то что-то доказать, пока я был не в состоянии вынести свое бренное тело на воздух. Это бы походило на клоунаду. А учитывая дверной замок, и вовсе ставило на мне крест. В конце концов, смирившись с действительностью, я решил подкрепить себя, восстановить свой организм, а уж потом возвращаться обратно, пытаться выгородить друзей. Я однозначно должен был что-то сделать. Я должен был вернуть ее. Меня бросало в холодный пот, когда я представлял себе, что пережила Полина, я не мог понять поведение ее брата, наших друзей, по отношению к ней. Они считали ее виноватой в моей смерти. Они ошибались, и это было непростительно. Я маялся тревогой о Максе. Единственное, что утешало меня, это то, что он был с Киром. Только ему я мог доверить его.
– Дима, – голос моего доктора вытащил меня из дремоты.
- А? Здорово!
- Вот. Это тебе.
С легкостью поднявшись, усевшись на кровати, я уставился на папку, которую он держал в руках.
- Кажется, тебе пора! – улыбнулся он.
- Серьезно? – взяв интересующие меня документы, поинтересовался я. – Больше никаких замков, никаких камер? Никаких тренировок?
- Нет. Я думаю, ты сам справишься со всем. Твой друг долго молил меня о том, чтоб я продержал тебя тут как можно дольше. Я выполнил его просьбу, но продолжать держать тебя взаперти глупо. Ты восстановился. В конце концов, теперь ты сильнее меня. Он просил передать тебе эту папку, когда я решу отпустить тебя.
- Ага.
- Надеюсь, она поможет тебе. Я не знаю, что происходит между вами, кто ты и как тебя угораздило едва не разбиться. Единственное, что я точно знаю, мой долг перед этим парнем выполнен. Я поставил тебя на ноги и теперь могу жить спокойно.
- Ты ему был должен? – поинтересовался я
- Да. Но это моя история. И она окончилась. Я не советовал бы тебе вникать в подробности, как ты оказался именно тут, что это за место. Просто уходи. Ты все рано ничего не докажешь.
- Я и... И не думал об этом, – пробормотал я.
- Это хорошо, – улыбнувшись, он вышел в коридор, не закрыв за собой дверь. – Прощай!
Облокотившись спиной о стену, я раскрыл папку. Из нее выпало письмо.
Взяв его в руки, я начал читать:
“Рад, что ты восстановился.
Франк, папка, которую ты держишь – это твое спасение. Это твоя жизнь. Это новая жизнь. Я подарил тебе ее ради девушки, которую ты поедешь искать. Здесь ты найдешь документы. Все необходимые бумаги для того, чтобы начать жизнь заново. Вот как оно бывает. Я планировал похоронить тебя, а вместо этого подарил новую жизнь.
Я говорил тебе, что ты будешь обязан мне многим, я не шутил. То, что я сделал для тебя, изменит все к лучшему. Тебе предстоит сделать выбор. Я предлагаю тебе начать все заново. Да, я предлагаю тебе одиночество. Тебе придется жить другой жизнью, зато ты будешь свободен. Наконец-таки у тебя появился шанс жить ради себя, жить без страха, что тебя будут преследовать, жить без страха, что тебе будут мстить. Я как никто другой понимаю, насколько серьезна организация, с которой мы умудрились связать свою жизнь. Вначале, принося мне счастье, она умудрилась погубить некую часть моей жизни, я не мог не отомстить. Мы похожи этим. Ты, так же как и я, был подавлен клубом. Вот только куда больше. Уничтожив тебя, я спас твою жизнь. Теперь ты мертв для них. А что взять с мертвого человека? Все они уверены, что твое тело сгорело в машине. Для них тебя не существует. Тебя не будут искать. За тобой никто не будет гоняться, никто не будет преследовать. У тебя есть шанс забыть о них. Но у всего есть своя цена. Твои друзья, твои близкие в опале. Сейчас их постоянно пасут. Многие из членов клуба вылезли наружу, но сама организация жива и жаждет мести.
Я понимаю, тебя шокирует мое предложение, но подумай над ним: я советую тебе бросить все. Исчезнуть. Воспользоваться этой возможностью. Так будет лучше для всех. Твои близкие переживут эту утрату. Со временем раны затянутся. Друзья, оказавшиеся в тюрьме. Им хуже всех, но поверь, они слишком мелкие пешки, адвокаты, которых я “попросил” заняться ими, сумеют сбавить им срок. Те, кто остался на свободе. Их не трогают, и не будут трогать, потому что они не причем, и они будут молчать. Но за ними все равно будут наблюдать со стороны. Поэтому тебе и стоит держаться подальше от всего этого. Если хоть кто-то обнаружит, что ты жив, возникнут проблемы, с которыми вряд ли тебе удастся разобраться.
Подумай о своем брате. Сколько ему можно страдать? Если ты явишься к нему, взамен на радость, что ты жив, он потеряет шанс на свое будущее, его погубят вместе с тобой, так же как и Кира. Так же как и многих, кто сейчас горюет о тебе. Со временем они оправятся, зато будут в безопасности. Никто их не тронет, полиция тоже следит за ними, прекрасно осознавая, где был очаг. Перед клубом стоит задача спрятаться поглубже. Никто не будет высовываться и трогать тех, кто по сути ничего не знал. Единственное связующее звено – ты, но ты мертв. Поэтому, что Кир, что Макс, что остальные ребята – бесполезны и в безопасности.
Полина. Я понимаю, что от нее ты не захочешь отказаться, как бы я ни просил тебя. Это очевидно. Написав ее имя, я испытываю боль, но ничего не могу изменить. Она с самого начала была права, я не смогу заставить ее выбрать себя. Попытался – не получилось. Я опустился на самый низ, решив заполучить ее силой, и прошу у тебя прощение за это. Возможно, ты не примешь мои извинения, но я обязан попытаться объяснить: Иногда мне сложно справляться с собой. Мне очень трудно признавать то, что из-за психологической травмы я порой совершаю несуразные поступки. Приступы гнева съедают меня изнутри. Это моя кара.
А ты нравишься мне. Ты – светлая сторона самого меня. Тем, кем я бы хотел быть. Я заметил это давно, изучая тебя со стороны. Может, в этом причина моей слабости и желания помочь.
Франк, забудь ее, она того не стоит – пожалуй, самое верное из того, что я могу написать, но и самое глупое. Я знаю, где она. Я знаю, куда она уехала, где сейчас живет. Ей плохо. Все, я больше не могу думать о ней, поэтому ставлю точку в письме. Делай что хочешь, знай только, что я долго думал, спасать твою шкуру, либо же бросить тебя, но, признаюсь, ты слишком сильно напоминаешь мне меня же, а я бы хотел, чтоб в самый сложный для меня момент хоть кто-нибудь поддержал и помог мне. Я всю жизнь был один, всегда полагался только на себя. Мне никто никогда не помогал. А люди, которые, казалось, могли прийти на помощь и поддержать меня, уходили, исчезали, либо предавали меня. Я не хочу, чтобы с тобой произошло то же самое. Все необходимое я сделал для тебя. Остальное – это уже твоя жизнь. Твоя игра.”
Отложив в сторону его письмо, я вновь потянулся к папке.
Вот он. Темно-бордовый в моих руках. Пахнет свежей, новой бумагой.
Раскрыв его, пролистнув страницу, я наткнулся на свою фотографию. Меня не интересовало, каким образом Шторм умудрился раскопать фото.
- О боже! Ха-ха-ха, – рассмеялся я. – Шутник!
Захлопнув паспорт, я закрыл лицо руками, все еще не отпуская заветный документ. Наткнувшись пальцами, на торчащий с обратной стороны обложки листок, достал его.
“Я все-таки сумел докопаться до истины и знаю кто ты. Не спорю, мне пришлось изрядно потрудиться, но менты, пытавшиеся идентифицировать твои остатки, здорово помогли. Мои ребята в последний момент из-под их носа вынесли твои документы и уничтожили их. Тебя не существует в нашей стране. Человека, чьи документы так тщательно прятала наша организация, не существует. Еще один из аспектов, из-за которых на тебя будет довольно сложно выйти. Насчет паспорта. Я подумал, начать новую жизнь ты захочешь именно так.”