— Сайнады суеверны, — согласился Лодж. — Вряд ли они станут терпеть рядом с собой порождение чёрной магии.
— Я слышал, что в некоторых странах нашли решение этой проблемы, — добавил Галентос. — Один торговец рассказывал, помнишь, Вешлер? Торкон?
— Это просто байки, — отмахнулся вождь клана.
— О чём он? — насупился Гаюс.
— В республике Аспил, — поморщившись, начал объяснять Торкон, — вроде как, есть несколько мертвецов. Дескать, живые, но не управляются некромантами.
— Ритуал обращения в нежить, — Вешлер поднялся на ноги, кивнув мне, а потом развернувшись к остальным. — Тело продолжает разлагаться и умирать, хоть в нём и обитает живой дух, навсегда привязанный к плоти. Однако, когда плоть окончательно перестанет поддерживать хотя бы смутное подобие жизни… — он пожал плечами, — наступает конец. Вот только купец, который торговал с нашим кланом, проезжая пустыню Сизиан, поведал, что в республике разработали рунную цепочку неизменности. Вещи, на которую её наносят, не подвержены влиянию времени. Поэтому обращённые таким образом в мертвецов будут…
— Вечными, — усмехнулся Логвуд. — Занятное… наказание.
Я моргнул, рассматривая культю и обезображенную ладонь. Дело поправимо, но… будет неудобно. Дерьмо.
Слова коменданта, однако, заставили задуматься. Условно-вечная жизнь, но в виде мёртвого… Лишённого всех человеческих радостей. Зачем… зачем такое нужно? Просто чтобы жить? Ради чего?
— Ладно, сдох так сдох, — после недолгого молчания произнёс Лодж. — Значит двенадцать наших парней не за так душу отдали.
Твою-то мать. Я только сейчас узнал число жертв. Конница Коуланда сработала не в сухую. Оно и логично. Редко когда боевая стычка проходит без жертв, даже если нападение внезапно. И плевать, что потери врага, даже не считая клятого вождя, наверняка будут выше. Сайнады могут позволить себе жертвы, а мы нет.
— Главное, чтобы та падаль и правда ушла в мир иной, — жёстко проговорил Гаюс. — И чтобы остальные ублюдки не принялись следовать его примеру, начав проводить эти… ритуалы, налево и направо.
— Это не так-то просто, — ответил Вешлер. — Обретение нежизни требует весомых усилий, затрат, алхимии и знания рун. Даже если у Сайнадского царства есть должные ресурсы, они не смогут потратить их на всю свою армию. И даже на самых лучших.
— Мы следили за целью несколько дней, — добавил Галентос. — Точнее — Даника следила. И холод от ритуала ощутила лишь сейчас.
— К тому же, — невесело улыбнулся Вешлер, — ритуал не просто так признан запрещённым. Он неугоден богам, ведь они не получают души своих последователей.
— То есть те, кто ему подвергся, на самом деле прóкляты, — подвёл итог Торкон. — Набожные сайнады редко соглашаются на такое. Чего уж, думаю ни один народ на такое не пойдёт. Даже чёртовы имперцы.
— Оторваные от богов, — глухо хмыкнул Лодж. — Запертые в мёртвом куске плоти. Да ещё и не просто так, а с колоссальными трудами…
— Странная магия, — покачал я головой. Вот только желание её изучить от этого меньше не стало.
— Древняя, — согласился Вешлер. — Чародейство костей и кишок. Мы боремся за знание, которым прежде обладали инстинктивно. Заново восстанавливаем весь потенциал.
Ещё недавно его слова вызвали бы у меня бурю любопытства и удивления, заставив начать задавать один вопрос за другим, но… Ныне высказывания Вешлера, словно эхо, угасли в безмерной пещере усталости. Я уже жалел, что упомянул «таинственных диверсантов». Надо было соглашаться на план Маутнера, дождаться лекаря — я перетерпел бы даже болтовню Зилгарда — да отдаться в его заботливые потные руки. А потом вырубиться, хотя бы на пару часов.
Теперь же сна мне не видать ещё часиков двенадцать — лагерь за стенами шатра уже просыпа́лся и готовился к жизни, хотя до рассвета оставалось около часа.
— Подводим итог, — Гаюс поднялся на ноги. — Ублюдок откуда-то вытащил старый ритуал, решив, что это неплохая идея.
— Либо его подговорили, — вклинился Маутнер.
— Не важно, — новый бригадир обжёг его взглядом. — Главное, что система у сайнадской сволочи не стои́т на потоке. И раз против нас до сих пор не бросили разумных трупов…
— Пока не бросили, — пробормотал Лодж.
— … то всё не так уж и плохо. Более того, урода убили, а значит мы можем не опасаться, что колонну будут преследовать и уничтожать с той же фанатичной яростью. По сути, одни плюсы.
— Если не считать мёртвых диверсантов, — удручённо хмыкнул я.