«Орозон окрутит его, а потом ототрёт от кормушки власти. Не для того я планирую пойти на крайности, чтобы сохранить контроль над объединённой частью человечества, стран и народов, чтобы какой-то отброс, какой-то выскочка…»
Моргнув, Лайтикаль заметил наконец начавшееся движение. Яркие стяги легионов Солнца, которыми он командовал, стали смещаться согласно ранее отданным распоряжениям. В живых, насколько полководец мог судить глядя с небес, осталось не меньше двадцати тысяч. Вечером будет плач в войсковом лагере, ведь день начался с того, что больше двухсот тысяч воинов вышли на равнину. И всё же… их достаточно.
Солдаты, под командованием Атерния, ударили в восточный фланг армии гисилентилов, вслед за волнами опустошительной магии. Строй противника был рассчитан на лобовую атаку, и чудовищные создания гисов разворачивались навстречу угрозе с фланга со смертельной медлительностью. Словно клинок, легионы Солнца ударили в сердце армии врага.
Снижаясь, Лайтикиль тут и там видел измазанные сажей знамёна легиона Буревестника. Второй части объединённой армии человечества, сражавшейся под командованием Изабилигаса Гранна. В них тоже находилось двести тысяч солдат, однако ныне в живых осталось порядка трёх тысяч, если не меньше.
Потрёпанным союзникам победа далась тяжело. Они сошлись с преображёнными, элитой кровавых армий гисилентилов. Двести тысяч воинов легиона Буревестника против сорока тысяч преображённых (последние остатки, которые гисы сумели наскрести на скорую руку).
Другие батальоны — и Солнца, и Буревестника — атаковали летающие крепости. Они ведали, что отправляются на верную смерть, и их жертва стала в тот день главной для общей победы: летающие крепости не смогли прийти на помощь армиям на равнине, а вскоре стали жертвой последнего Вращателя, которым завладел Джорис Орозон, уничтоживший их все — одну за другой.
«Это оружие тоже нужно отнять», — кивнул сам себе Атерний.
Полководец скользнул туда, где высилась неровная гора трупов бронированных паукообразных чудовищ, каждый из которых был лишь вполовину меньше дракона — последняя линия обороны верховного гисилентила Лэйлусура. Слаженный отряд боевых магов разметал защитников, сумев добраться до одного из членов Верховной Ложи — высшего совета врагов человечества.
«Действительно ли он погиб? — задумался Лайтикиль. — Всё-таки некоторые гисилентилы обладали поистине уникальной силой. Кого-то из них получилось только запечатать и даже боги не могли сказать, что случится дальше».
Атерний направил летающую повозку гисов вниз, взметнул душный воздух, и приземлился на кучу тел мёртвых чудовищ.
Через мгновение он выбрался наружу, встал на трупы и вдохнул сладковатый воздух гнили с примесью гари. Его начавшие седеть, туго стянутые в косу волосы, затрепетали от налетевшего ветра. Острый нос недовольно расширился, а близко посаженные глаза оглядели окрестности. Широкий рот с опущенными уголками губ едва уловимо исказился. Несколько ранних морщин будто бы приобрели глубину.
Он стоял и смотрел, как строились легионы. Воины Солнца, заметив его, ускорились и начали двигаться более быстро и активно.
Лайтикиль обратил взор на северо-запад, прищурившись на клубящиеся тучи. Через мгновение из них появилась ещё одна летающая повозка. Полководец следил, как приближается союзник, отступив на шаг, только когда тот приземлился рядом, а потом аналогичным образом покинул хитрый артефакт побеждённого врага.
Чрезмерно худощавый, но высокий мужчина — на голову выше самого Атерния, — встал с ним рядом.
С толикой зависти Лайтикиль оценил мускулистое телосложение воина. Этот полководец предпочитал отдавать команды не на расстоянии и в глубоком тылу, а непосредственно на линии фронта.
Атерний склонил голову в приветствии.
— Изабилигас Гранн, взгляни на это. Гисы повержены. По-настоящему повержены. Мы победили. Человечество победило!
Мускулистый мужчина злобно сплюнул. Его лицо пошло желваками.
— Победа… но какой ценой? — руки Гранна сжались в кулаки.
А на поле, тем временем, легионы Солнца планомерно выстроились неровным кольцом вокруг последних оставшихся в живых войск Буревестника.
— Смерть пропитала воздух, — прорычал Изабилигас. — Даже говорить трудно.
— Нам хватит времени обсудить новые планы, — Лайтикиль пожал плечами.
— Мой легион мёртв, а остатки окружили твои войска.
— Легион — это не всё человечество, — возвышенно ответил Атерний. — Они сражались храбро. Разве не отдал бы ты или я свои собственные жизни, чтобы истребить врага? Брось. Мы победили — и это главное. Теперь нашим народам и странам ничего не угрожает. Можно, наконец, налаживать мирную жизнь.