— Нужно было другой дорогой идти, — пробормотал Бейес.
— Даже если бы у нас не было раненого на лошади, боец, — заметил я, — было бы правильно пройти здесь.
— Зачем? Я уже выучил этот урок, — напряжённым тоном ответил он.
— Судя по сказанному сегодня, я бы предположил, что урок, который ты выучил, отличается от моего.
Парень вздрогнул, а потом поправил потёртую форму, пестрящую заплатками.
— Неужто тебя это место бодрит, Изен? — откровенно спросил он. — Ты, конечно, сам из категории целителей, но…
— Я бы сказал, что оно делает сильнее, хоть это и холодная сила, признаю. Забудь о жрецах, королях и богах. Вот что мы есть. Бесконечная борьба без прикрас. Исчезают идиллия, обман собственной важности, ложная скромность собственной незначительности. Даже когда мы сражаемся в глубоко личных битвах, мы едины. Здесь все равны, солдат. Это урок, и мне кажется, не случайно безумной толпе в золоте и бархате приходится идти вслед за этими повозками.
— Однако немного же этих кровоточащих откровений запятнали умы знати, — проворчал Бейес.
— Да ну? А я вот ощутил в них отчаяние.
Парень приметил проходящих целителей, отчего удалось передать бессознательное тело в их окровавленные руки.
— Изен, сегодня поможешь? — спросил один из них.
— Наплыв? — приподнял я бровь.
— Отравление — восемь человек, драки — пятеро, одно падение с лошади, одному мужику перебило пальцы тележным колесом. Двенадцать с ножевыми ранами. Двое с пулевыми. Разведчики притащили раненого — ужалила змея. Где они её откопали — хороший вопрос, ведь к холодам местные гадюки впадают в спячку.
— И это не считая тех, кто уже у нас лежал, — прервала его усталая женщина.
— Если на собрании не надают задач, то приду, — кивнул я. — В любом случае нужно будет культёй заняться.
На этом и порешили.
Солнце коснулось горизонта прямо перед нами, когда удалось наконец добраться до главного лагеря Первой армии. Лёгкий дымок от горящих костров позолоченной вуалью висел над строгими рядами палаток. Рядом два взвода выплёскивали незнамо откуда взявшуюся энергию, решив сыграть в мяч, где в роли последнего выступал кожаный подшлемник. Вокруг столпились крикливые болельщики. В воздухе звенел смех.
Мне вспомнились слова Маутнера, который говорил их ещё в Фирнадане: «Иногда нужно просто ухмыльнуться и плюнуть смерти в рожу». Солдаты сейчас делали именно это, выкладывались в пику собственной усталости, прекрасно зная, что издали, с многочисленных холмов, на них смотрят разведчики сайнадов.
До Дахабских гор оставался день пути, и закат полнился обещанием грядущей битвы.
У входа в командный шатёр Логвуда стояли на страже два пехотинца, и одного из стражей я узнал сразу.
Безымянная воительница, с которой я столкнулся ещё в Фирнадане, в решающем бою против генерала Иставальда, кивнула.
— Сокрушающий Меч, — произнесла женщина.
Было во взгляде её бесцветных глаз что-то такое — словно невидимая рука коснулась груди, — и я вдруг онемел, кивнул ей, а потом прошёл мимо.
— Ай да лейтенант, ещё одна попалась в твои сети, — пробормотал Бейес, как только мы оказались внутри шатра.
— Ни слова, солдат, — буркнул я, но не обернулся, чтобы суровым взглядом пронзить ухмылявшегося парня, несмотря на сильное желание. Нет уж, с той воительницей мы… всё уже решили. И вообще, что-то многовато женщин внезапно собралось вокруг. Даника, Силана, теперь вот эта… Я что, не среди отступающей колонны, которую регулярно терзают враги, а на балу, среди скучающей процессии имперских дворян?
— Неужто? — нашёл меня глазами капитан. — Хорошая работа Бейес, а теперь более не задерживаю.
Намёк прозвучал весьма явно, отчего боец заворчал и выбрался наружу.
Я шагнул к собранию ближе, осматривая народ.
Логвуд стоял у центральной опоры шатра, выглядел он мрачно. Эдли и Лодж с одинаково хмурыми лицами сидели рядом на походных стульях. Маутнер стоял неподалёку, скрестив руки на груди. Рядом с ним возвышался Гаюс. Вождь Торкон и маг Вешлер — закутавшийся в меховой плащ, — стояли в тени у дальней стенки шатра. Гралкий Дуф, как бедный родственник, примостился с краю. Атмосфера была напряжённая и давящая.
Бригадир Райнаб Лодж откашлялся.
— Вешлер рассказал, что Зилгард применил ритуал «чтения земли», что бы это ни значило, — поведал он. — Благодаря ему маг узнал, что сион, который помог на вылазке против ожившего сайнадского мертвеца, всё ещё где-то неподалёку. Зилгард вывел нашу разведку на его следы. Патруль всадников врага был вырезан подчистую: имперские ножи. Часть демонстративно оставили, потому что если бы убийцу спугнули, то тела достались бы сайнадам, которые раздели бы своих, забрав всё имущество. Но нет, трупы продолжили лежать во всём великолепии на поживу падальщикам. С ножами внутри. Выходит, либо их огромный запас, либо это знак. Для нас.