– Никаких фотографий, всем спрятать мобильники! – заявил Черновицкий. – Увижу хоть одну фотографию Вконтакте или на Фэйсбуке, уши оборву! Вся информация должна быть проверена и отсеяна! Всем понятно? Фотографировать имею право только я!
Окружающие недовольно загомонили, но мобильники спрятали. Правда, Кася, решившая, что до ее ушей Черновицкий точно не доберется, привела в действие миниатюрную камеру, подаренную Кириллом. Камера была удачно замаскирована в верхнем кармане плащевки, усеянном металлическими заклепками. За все ее страдания уж этот момент она точно не пропустит! Тем временем саркофаг подняли и установили на небольшом, наспех сколоченном помосте. Черновицкий обошел и тщательно его сфотографировал. Дерево прекрасно сохранилось, только в некоторых местах появились первые признаки гнили. В отношении металла сказать что-либо было трудно. Поэтому руководитель экспедиции остановился в нерешительности.
– Перестань душу тянуть, Антон, – возмутился Артамонов, – давай будем открывать.
– Может быть, сначала перевезем в специальное помещение, вдруг рассыпется? – предположил Виктор Старицкий.
– Да давно уже рассыпался, – махнул рукой пожилой археолог, – открывай, что волынку тянуть!
Черновицкий, похоже, решился. Он осторожно отвел платиновые скобы и поддел крышку саркофага. Та затрещала и приоткрылась. Все затаили дыхание. Артамонов с помощью двух рабочих отложил крышку в сторону. Словно по команде, окружающие выдохнули. Останки человеческого тела помещались внутри. Было видно, что покойный был одет в парадные одежды и останки прекрасно сохранились. Кое-где блестели остатки богатой вышивки золотом и сверкали рассыпавшиеся драгоценные камни. Но внимание всех привлекло одно: на груди, в молитвенно сложенных остатках рук, помещался небольшой ларец из белого блестящего металла, скорее всего, тоже платины. Черновицкий после секундного колебания осторожно двумя руками потянул ларец на себя. Но костяные пальцы крепко держали ларец. Черновицкий решительно дернул платиновый ящик. Пальцы распались, и вслед за ними тело стало распадаться на части: реберные кости и бедренные кости провалились, позвоночник рассыпался, череп откатился. В течение нескольких секунд то, что только что было хорошо сохранившимися останками, уже напоминало просто кучу костей. Касе стало не по себе. Но, похоже, она была единственной, кого это тронуло. Правда, оглянувшись, она увидела побелевшее лицо тюрколога. Потом Ринат резко развернулся и исчез. Артамонов был прав: тюрколог явно был не подготовлен к подобным, не всегда приятным, зрелищам.
Все вокруг ликовали. Но Черновицкий не обращал никакого внимания на окружающих. С видом человека, нашедшего главное в своей жизни сокровище, он поспешил к вагончику-штаб-квартире. Кася, не долго думая, последовала за ним. Вслед за ней поспешили Артамонов и пожилой археолог. Другие остались стоять вокруг праха Булана, словно завороженные. Внутри Черновицкий взглянул на своих спутников и вновь строго напомнил:
– Ничего не снимать!
Кася послушно кивнула и тут же нажала на кнопку, приводящую в действие мини-камеру. Чтобы она отказалась от съемок? Да ни за какие коврижки! Тем временем Черновицкий расстелил на столе заготовленный заранее кусок белой материи и поставил ларец в центр. Потом, присев, попытался было открыть крышку. Но она даже не сдвинулась с места, замочной скважины тоже не наблюдалось.
– А ларчик-то непросто открывался! – попытался было пошутить Артамонов, но убийственный взгляд Черновицкого заставил его проглотить последний слог.
– Дай-ка посмотреть, этот ящичек мне что-то напоминает, – произнес пожилой археолог и внимательно наклонился к ящику. Он притронулся к нему, сначала осторожно, потом смелее. Взял в руки, покрутил перед глазами, поставил на место и задумался. Потом, просияв, с видом фокусника нажал одновременно на две еле заметные выпуклости по бокам. Крышка чуть-чуть отодвинулась, и археолог с победным видом поддел ее ногтем, та приоткрылась еще сильнее.
– Браво! – хором произнесли Артамонов и Черновицкий. – Ты, как всегда, на высоте, Григорий!
– Да что уж там, простой механизм! – с ложной скромностью заявил тот, посмеиваясь. – Теперь посмотрим, что у нас тут внутри.