По звукам очень походило на то, что кто-то там прибирается, и от шума голова грозила взорваться.
Вцепившись в спинку, чтобы подняться, он развернулся и спустил ноги на пол.
— Что ты делаешь? — послышалось из-за спины.
Дэвид тяжко вздохнул:
— Пытаюсь встать.
— Зачем? — Джереми показался в поле зрения.
— Чтобы посмотреть, чем ты занят.
— Мог бы и спросить. Убираю на кухне.
Дэвид закрыл глаза.
— Голова болит.
— Я провожу тебя в ванную.
— Я не смогу... ты уже и там убрал, да? — Дэвид закатил глаза. Даже от этого движения голову сдавило тисками.
— Угу. — Джереми протянул руку. — Идем. Разденешься, ляжешь в чистую кровать. Отдохнешь гораздо лучше.
— Чистую кровать? — Дэвид принял помощь Джереми. Сильные пальцы стиснули его ладонь и потянули. — Ты еще и постирал? Я что, так долго был в отключке?
— Часа четыре. Я выстирал не все, но почти.
— Тебе не обязательно это делать. Вообще что-то делать. Я знаю, ты здесь только потому, что тебе нужно задать мне свои вопросы. Не думаю, что работа по дому входит в обязанности полицейских.
— О, но ты несколько другое дело. — Джереми обнял Дэвида за пояс. — Ты не просто жертва случая со стрельбой.
По телу Дэвида пробежал озноб. «Не просто?..»
— Убирать у меня дома, только потому что я... с тобой спал, тоже не обязательно.
— Мне нужно было чем-нибудь заняться. Это показалось подходящим делом.
Дэвид потянулся к теплу объятий Джереми. В комнате было прохладно. Или у него жар. В больнице сказали следить за температурой. Если она поднимется, это может означать инфекцию.
Или для его тела Джереми теперь — источник сильнейшего удовольствия. Даже хотя голова разрывается от боли, член твердеет с каждым шагом к постели.
— Вот так.
Одеяло уже было откинуто. Подушки — сложены с одной стороны и накрыты полотенцем. Дэвид сел на край кровати и погладил ладонью махровую ткань.
Он взглянул на Джереми, и тот пожал плечами:
— Рана может начать кровоточить. Легче выстирать полотенце, чем подушку. А теперь раздевайся.
Осторожные руки стянули с него водолазку, оставив футболку. На губах Джереми мелькнула улыбка, когда пальцы взялись за пуговицу на джинсах.
Дэвид снова залился краской. Член натянул молнию.
Джереми осторожно потянул бегунок, продолжая раздевать Дэвида до трусов.
— Устраивайся поудобнее, а потом поговорим.
Протяжно вздохнув, Дэвид забрался в кровать. Аромат чистого белья смешался с кислым запахом пота и чем-то еще. Может, крови. А может, страха. Хотелось принять горячий душ, но он сомневался, что сумеет столько выстоять.
— Так что, — начал Джереми, укрыв Дэвида одеялом, — знаешь кого-нибудь, кто хотел бы тебя убить?
— Сейчас нет. Хотя ты, наверное, слышал о моей бывшей жене.
Джереми кивнул:
— Я говорил в больнице с Тони Костой.
— И как... он?
— Отлично, и Райан тоже. Мы иногда видимся. Но Тони приехал специально, чтобы рассказать мне о твоей бывшей. Возможно, это как-то связано. А может и нет. — Джереми присел на край кровати. — Нам нужно рассмотреть все версии. Если, конечно, у тебя нет информации, которая нам бы пригодилась.
Дэвид глубоко вдохнул и выдохнул:
— Подними голову. — Он показал на комод в другом конце комнаты. — Там должен лежать желтый конверт. Внутри записки, которые кто-то мне оставляет.
Нахмурившись, Джереми вытащил из заднего кармана платок и, обернув пальцы, взял конверт.
— И что в этих записках?
— В каждой всего одно слово. И все... мерзости о геях. Или обо мне.
Джереми надавил на края конверта, так что он открылся.
— Стикеры?
— Да.
— И как давно ты их получаешь? Как? Где?
— Месяца два. Они появляются повсюду — в офисе, на строительных площадках, на моем фургоне, в моем почтовом ящике внизу, а один раз в квартире — на холодильнике.
— В квартире? У кого есть доступ? — Джереми положил конверт обратно на комод.
— В то время был у здешнего управляющего и у домработницы.
Джереми ухмыльнулся:
— Догадываюсь, что теперь домработницы у тебя нет.
— Ага. — От смешка у Дэвида в голове словно прокатилась волна боли. Закрыв глаза, он попытался сдержаться, чтобы не хмуриться. Выстрел пришелся как раз туда, где собирались морщинки. Шевелить лбом было откровенно больно.
— Ну хорошо, больше никаких вопросов. Я передам записки криминалистам, но им нужно будет исключить твои отпечатки. Дашь их снять? Или их можно найти в деле?
Дэвид не открывал глаз, сосредоточенно расслабляя лицо.
— Снимайте.
Нежные пальцы погладили здоровую сторону лица.
— Спи. Я разбужу тебя, когда они приедут. Вряд ли это будет скоро.
— Хорошо. — Дэвид послушно подчинился тихому низкому голосу. — Я буду здесь...
* * *
Джереми никак не мог выкинуть из головы сложившуюся ситуацию. Бедняга — просто находка для психиатра. Досье, которое Тони скинул ему на телефон, многое объясняло: жестокий гомофоб-отец, мать, которой не было до него дела (оба скончались), плюс чокнутая бывшая жена. А теперь какой-то сталкер-геененавистник решил по нему пострелять. Сталкер, оставляющий записки. Джереми так и видел заголовки газет. Лучше не придумаешь.
А теперь на кухне у Дэвида сидел и ждал судмедэксперт.
Глаза Дэвида под бледными веками подрагивали. Правая рука вцепилась в одеяло, а нога дергалась, словно он пытался идти — или бежать. Может, пытается убежать от собственной жизни?
Джереми присел на край кровати. Постучав пальцами по тыльной стороне сжатой в кулак ладони, он прошептал:
— Дэвид, проснись.
Тот разжал руку. Сильные пальцы обвились вокруг запястья Джереми, и руку пронзило болью.
— Дэвид! — Он рефлекторно ухватился за руку Дэвида, впившись пальцами в его запястье, пытаясь разжать эти клещи.
— Черт! — Дэвид выпустил Джереми и вскочил с кровати. — Прости. Это все... сон.
— Ладно. Ничего страшного. — По крайней мере он так думал. Джереми потер руку. — Сильные пальцы.
— Прости. — Дэвид спрятал лицо в ладонях. — Господи, как же голова болит.
— Мне нужно, чтобы ты побыл в сознании несколько минут, и мы могли снять твои отпечатки.
Дэвид кивнул, так и не убрав руки от лица.
— Хорошо, — пробормотал он в ладони. — Как скажешь.
— Все будет нормально. — Джереми провел пальцами по волосам Дэвида. — Мы со всем разберемся.
— Да. Ладно. — Протяжно вздохнув, Дэвид поднял голову. — Что мне надо делать? — Он отодвинулся подальше от Джереми.
— Эксперт ждет на кухне.
— Ладно. Только сперва мне надо отлить. И одеться.
Джереми отошел от постели. Когда Дэвид встал и начал одеваться, Джереми вытащил перчатку из латекса, взял сквозь нее конверт с записками и вышел из комнаты.
По языку тела Дэвида, черт, да даже по его словам было ясно, что он не рад Джереми. Он знал, что Дэвид терпит его вмешательство, только потому что он коп. Может, они слишком близки, чтобы Джереми вел это дело? Ну откуда после одной ночи взяться этой нежности, будившей внутри желание потрогать и приласкать? Он уже решил, что у Дэвида в голове слишком много тараканов, чтобы стать равным партнером в отношениях.
Впрочем, путь на кухню оказался слишком коротким для самоанализа. Стивен Уайт, оперевшись на стойку, смотрел в раковину. Он уже выложил чемоданчик для снятия отпечатков и ватную палочку — все еще в пластиковой упаковке — на стол.
— Вот конверт, о котором я говорил. — Джереми протянул улику мужчине. — Я не доставал записки. Насколько мне известно, Дэ... мистер Марч — единственный, кроме преступника, кто к ним прикасался.
— Спасибо, — кивнул Стивен. — Сюда. — Он вытащил пакет для улик. — Мы проверим их на отпечатки, ДНК и следы каких-либо веществ, но, не считая отпечатков, на проверку могут уйти недели или даже месяцы.
— Понимаю.