– Ты в порядке? – спрашиваю я.
Никакой реакции.
– Сергей?
Все еще молчание. Он просто продолжает пялиться на телефон. Я протягиваю руку и легонько надавливаю на его плечо кончиком пальца.
Сергей вскидывает голову, и я замечаю то, что упустила, будучи в кровати. Его стиснутую челюсть, легкое подрагивание левой руки и звук дыхания, немного более частого, чем обычно. Но больше всего поражают его глаза: они не сфокусированы, будто он смотрит сквозь меня.
– Да? – спрашивает он, и его голос звучит как-то… отстраненно.
– Что-то случилось?
Он на секунду закрывает глаза и делает глубокий вдох.
– Возвращайся в постель. Я сейчас уйду.
Что-то не так. Не могу определить, что именно. Он кажется сердитым и взволнованным, но старается держать себя в руках. Если не обращать внимания на те небольшие странности, он выглядит совершенно спокойным.
Сергей прав. Мне следует вернуться в постель. То, что с ним происходит, – не моя проблема. Это не должно меня волновать. Так почему же я беспокоюсь? Я снова сосредотачиваюсь на его глазах. Да, его взгляд действительно выглядит странно.
– Ты медитируешь или что-то вроде того? – спрашиваю я.
Он моргает, но – может, я ошибаюсь, ведь в комнате довольно темно, – теперь его взгляд кажется более сосредоточенным.
– Я, черт побери, не медитирую. – Он качает головой. – Я только что узнал последние новости о моем друге, которого вчера подстрелили. О том, который был со мной, когда мы нашли тебя. О Михаиле.
– Оу. – Видимо, именно поэтому он выбежал вчера утром из дома в бешенстве. – Как он?
– Плохо.
– Он выкарабкается?
– Его только что снова повезли на операцию. У него внутреннее кровотечение.
– Вы с ним близки? – Я кладу свою ладонь на его левую руку и слегка скольжу по ней. Теперь его взгляд прикован ко мне, и дрожание руки под моей ладонью, кажется, прекращается.
– Не очень, – говорит Сергей. – Но я убью его, если он умрет.
Я чувствую, как уголки моих губ слегка приподнимаются. Он возвращается из того состояния, в которое провалился раньше.
– В таком случае он, вероятнее всего, постарается остаться в живых.
Не разрывая зрительного контакта, Сергей высвобождает свою руку из-под моей и обхватывает пальцами мое запястье.
– Кто морил тебя голодом? – спрашивает он, наклоняясь ко мне.
– Я, – говорю в ответ, – я устроила голодовку.
– Почему?
Я слегка наклоняю голову, так что наши носы почти соприкасаются, и смотрю в эти светлые глаза.
– Я не могу тебе сказать.
Он растягивает губы в легкой улыбке.
– Я все выясню, лисичка.
– Лисичка? – Я приподнимаю бровь. Не знаю этого слова.
– Маленькая лиса. – Он берет меня пальцами за подбородок. – Тебе подходит, что думаешь?
– Не очень.
Сергей улыбается, качает головой и встает с кресла. Я и забыла, какой он высокий.
– Да, думаю, идеально подходит. – Он проводит большим пальцем по моему подбородку, затем поворачивается и направляется к двери. – Иди спать, моя маленькая лгунья.
Роман звонит около полудня, чтобы сообщить мне, что Михаилу сделали операцию и что с ним все будет в порядке. Вскоре после этого я вырубаюсь на диване в гостиной. Я редко могу заснуть днем, но мой организм, который за последние три дня спал всего пару часов, наконец дал соответствующий сигнал мозгу. Когда я просыпаюсь, время уже близится к четырем.
– Тебе нужно вывести эту девочку из своей комнаты. Она там плесенью покроется, – говорит Феликс, проходя мимо, и ударяет меня кухонной тряпкой по плечу. – И если ты планируешь держать ее здесь, тебе нужно купить ей какую-нибудь одежду. Новую, не Нины. И обувь.
– Черт. – Я сажусь и провожу рукой по волосам. – Где я могу купить женскую одежду?
– В одном из тех мест, которые называют магазинами. Ты найдешь множество таких в больших зданиях, известных как торговые центры.
– Ну просто комик. – Я встаю. – Как насчет того, чтобы ты сходил и купил ей что-нибудь?
– О нет. Она твоя пленница – одевать и кормить ее должен ты. А кормежка и так уже на мне.
– Ладно, хорошо. Сейчас и схожу. У меня встреча с Шевченко позже.
– Я думал, Шевченко сказал, что больше не хочет разговаривать с тобой о делах. С тех пор как ты попытался отрубить ему руку и все такое.
– Он делает из мухи слона, – бросаю я через плечо, ища свой шлем.
– То есть ты не пытался отрезать ему руку.
– Конечно пытался. – Я поправляю покрывало, небрежно наброшенное на диван. – Ты отнес Ангелине обед?
– Неа. Я схожу за ней и накормлю ее обедом на кухне. Ей необходимо размять ноги. Но тебе нужно отозвать Мими, чтобы она смогла выйти из ком-наты.