Позже, уже в тюрьме, некоторые «тупамарос» утверждали, что арест Сендика и других руководителей организации означал окончательный приговор Митрионе. Их арест не только убедил Пачеко в том, что повстанческому движению в Уругвае скоро, видимо, придет конец, но и в том, что он выключил из игры наиболее опытных членов организации, которые могли бы не допустить убийства Митрионе.
А тот тем временем слушал, как «тупамаро» уверял его в отсутствии какого-либо руководства в его организации.
— Так, — сказал Митрионе. — Теперь мне совершенно ясно, что у вас очень хорошая дисциплина.
— Стараемся.
— Я говорю это потому, что действуете вы весьма успешно.
— Мы, наверное, первые уругвайцы, которые не оставляют на завтра то, что можно сделать сегодня.
— По-видимому, — ответил Митрионе.
— А что вы думаете о таких вопросах, которые нас самих очень интересуют, — политике и истории?
— Даже не знаю, что и сказать. Мне кажется, очень трудно знать… достаточно много о… В общем, для того чтобы узнать, какие реальные проблемы стоят перед страной, необходимо самому пожить в ней, и довольно долго. У вас, конечно, есть проблемы. Но должен сказать, что в некоторых вопросах вы… вы совершенно правы. Я, правда, не могу согласиться с теми методами, какими вы их решаете. Думаю, что такое общее замечание могут сделать многие.
Тут «тупамаро» начал разъяснять Митрисне реальности политической жизни в Уругвае (точно так же, как когда-то это делал член бразильской подпольной организации «МР-8» Бэрку Элбрику).
— Я хочу сказать вам вот что. Чтобы вы были в курсе. Сегодня, то есть… ну да, сегодня (мы узнали это из утренних газет) на 10 дней были закрыты еще две газеты. Всего получается… Я даже не знаю сколько. Понимаете?
Но в данном случае «тупамаро» беседовал не с Элбриком, и ему не удалось найти общий язык с Митрионе.
— Сегодня закрыли две газеты? — переспросил Митрионе.
— Да. Потому что…
— Еще две?
— Да, еще две. Кроме тех, которые были закрыты вчера и позавчера. А почему — никто не знает. Видимо, потому, что эти газеты напечатали информацию, которая там не должна была появляться. Кроме того, многие политические партии у нас в стране запрещены. Вы это знаете лучше меня.
— Да, конечно, — сказал Митрионе и продолжил неуверенным голосом: — Мне кажется… я многого здесь не знаю, но…
— Вы знаете, кто такой Сина Фернандес? Вы знакомы с ним?
«Тупамаро» имел в виду армейского полковника, назначенного на пост начальника полиции Монтевидео. На этой должности тому не повезло. Сначала кто-то оставил Борота тюрьмы открытыми, и из нее сбежала группа заключенных женщин — членов организации «тупамарос». Затем была разоблачена группа полицейских чиновников, которые тратили тысячи песо на всевозможные увеселения прямо по месту службы. И что хуже всего, несмотря на цензуру, в прессу стали просачиваться сообщения о применении полицией пыток, и в результате оппозиция в парламенте подняла громкий шум. Когда же был убит еще и Моран Чаркеро, Пачеко заставил Сину Фернандеса подать в отставку.
— Да-да, я встречался с Синой Фернандесом. Помню.
— Что вы о нем думаете?
— Как вам сказать, — улыбнулся Митрнопе. — Я знал его как начальника полиции и армейского полковника. Вот и все. Дома у него я никогда не бывал.
— А на вечеринках? — лукаво спросил «тупамаро».
— О его вечеринках я тоже ничего не знаю. А к кому он примыкал?
— К кому примыкал?
— Да. К «Бланке»[15] или «Колорадо»?[16] — Митриоые хотел спросить, в какой политической партии тот состоял. Вопрос прозвучал совершенно неуместно. Возможно, он просто не понял своею собеседника.[17]
— Почятия не имею, — с недоумением ответил «тупамаро».
— И я тоже.
— Но вы знаете хотя бы, чтоон был подлецом? — спросил «тупамаро».
— Судя по тому, что писалось о нем в газетах, это, видимо, действительно так.
— А ведь он был начальником полиции. Вы, клянусь, намного честнее. — Оба собеседника, как видно, были не прочь и похвалить друг друга. — Я лишь хочу сказать, что вы занимаетесь тем, во что искренне верите и за что получаете деньги. Вы просто…
— В общем, вы правы, — прервал его Митрионе, не обращая внимания на некоторую двусмысленность замечания «тупамаро», которое можно было понять как: «Вы, мол, фанатик и продажный человек». — У меня на этот счет твердое мнение. Я считаю, что если городские власти бесчестны, то как можно рассчитывать на честность других людей? — Этот довод получил широкое хождение в стенах полицейской школы, где отсутствие или наличие высоких моральных принципов иногда определялось способностью или неспособностью человека брать взятки.
15
Партия «Бланко» (Национальная партия) возникла в первой половине XIX в. и представляет латифундистов, крупную и мелкую буржуазию, часть средних слоев интеллигенции. —
16
Партия «Колорадо» (Батльистская) возникла примерно в то же время и является одной из крупнейших традиционных партий уругвайской буржуазии. Ее многочисленные группировки именуют себя батльистскими, по имени ее бывшего лидера X. Батлье-и-Ордоньеса. —
17
В английском языке слово «party» означает одновременно и «вечеринку» и «политическую партию». —