- Нас тут ждали?
- Конечно, – ответил Джо, – я ещё вчера предупредил.
- А куда мы едем? – спросила Мег.
- Я покажу тебе место, в которое ты влюбишься с первого взгляда.
Они долго ехали вдоль реки. Оба молчали, Мег старалась ни о чём не думать. Хотелось просто насладиться прогулкой.
Дорога уходила от реки вверх по склону, повозка заскрипела, но лошади не сбавили ход, и в том же темпе продолжали путь. Поднявшись на возвышенность, Джо остановил лошадей и спрыгнул с повозки.
- Мы приехали, – радостно сказал он, подавая руку Мег.
Она спустилась на землю и осмотрелась по сторонам. Вид открывался восхитительный. Весь город был как на ладони, а за городом разливался бескрайний океан. Мег не смогла сдержать слёз, и они покатились по щекам.
- Что случилось?
Мег ответила не сразу, просто, отрицательно покачала головой, потом смахнула слезинку.
- Ты был прав, это прекрасное место, я уже влюбилась, - Мег улыбнулась.
Она поняла, что мысль, ускользающая в её подсознании, стала явной, – я вспомнила, что мне снилось.
- Расскажешь?
- Да, у меня ощущение, что это был не просто сон, а на самом деле происходило, когда-то со мной. Когда я училась в начальных классах, то подружилась с девочкой. Мы сидели с ней за одной партой, а на переменах играли вместе. Её звали Сара. Я помню, какой она была весёлой. Она росла в семье без отца и мать в ней души не чаяла, – Меган остановилась, глаза застыли в какой-то одной дальней точке, она прокручивала в памяти картинки. Ухватившись за воспоминания, продолжала, - маму Сары звали Элеонора Давыдовна. Я помню, что чаще её любовь мешала понимать им друг друга, чем способствовала этому. Она отводила и забирала её со школы. Даже в старших классах, часто мама приходила на большой перемене, проверить помыла ли руки Сара перед едой, не испачкала ли форму. В классе над Сарой смеялись и её это злило. Пару раз она сбегала с дома, мать это чуть не убило, но Сара возвращалась, она не хотела матери зла.
- А что было дальше?
- Дальше? Не помню…
VII ГЛАВА
АУРЕЛ
Аэропорт жужжал, как улей. Толпы людей сновали взад и вперед, сталкивались, рассыпались и снова собирались вместе, выстраивались в очередь к эскалатору, на регистрацию. Гнусавый голос что-то объявлял каждые пять минут. Люди стояли возле табло и пытались прочесть сменяющиеся таблички, близоруко щурясь, растягивая уголок глаза пальцем. Будто это помогает.
Владимир Павлович пытался пробраться через толпу, почему-то он все время попадал на встречный поток. Крепко ухватив подмышкой потертый портфельчик, он грубо расталкивал людей, ругаясь на ходу.
- Да, чтоб мне разбиться вдребезги, – ворчал он на безликую толпу, – откуда вас … принесло!
На его голове с завышенным лбом и поредевшими волосами, образовались капли пота. Он пытался вытереть его платком, но его руку все время кто-то подталкивал, и он плюнул в сторону, выругался и снова бросился навстречу толпе.
Добравшись до терминала, он уже не обращал внимания на крупные капли пота, что катились по широкому лицу, короткой шее, попадая за ворот. Теперь его внимание все было сосредоточено на очереди. Ругательства не слетали с губ, но то, что творилось в его голове, можно было назвать бурей. Бурей негодования, недовольства и возмущения.
- Что ж это за день такой?! – сказал он сам себе, занимая свое место в хвосте людского паровоза.
Продвигаясь мелкими шагами, он размышлял, в какой момент начались эти «неприятности». Может сегодня утром, когда он разлил чашку кофе на договор? Пришлось распечатывать его заново, пока клиент ожидал, нервно поглядывая на часы. И почему только все постоянно торопятся, и все равно опаздывают, не завершая запланированное? Почему в сутках только двадцать четыре часа? Эти риторические вопросы часто посещали светлую голову мужчины. Светлую, в плане, просвещения в знаниях своего дела. Ведь за что б Владимир Павлович Полуянов не взялся, все у него получалось, но только не сегодня.
А может, это не сегодня, а вчера началось, – размышлял он о своих делах. В гостинице, где он забронировал себе номер, не оказалось свободных мест.