Где-то неделю назад, когда караван въехал на земли княжества, нас встретил один из пограничных патрулей. Всадники проверили нас, и отправились дальше патрулировать дикие земли между двумя государствами. В тот день, на вечерней стоянке, я опять достал из мешочка отваренные и высушенные бобы и показал девочке их жменю.
— Давай, повторяй за мной. Со-я на-сы-ща-ет.
— Гоха гакхыфаык, — неловко произнесла девочка заплетающимся языком.
— Молодец, — сказал я не то с грустью, не то с горечью, не то с гордостью за своё упорство. — Сегодня, хотя бы, совпадает количество слогов.
Я раскрошил бобы и высыпал их в тарелку девочки, она сразу же заработала ложкой. Уже как день обхожусь без приказа начинать еду. На прошлом ужине, когда я всыпал очередную жменю толчёных бобов, девочка поднесла ложку ко рту, посмотрела на меня и сделала жест, будто есть. Я тогда на несколько секунд потерялся, но сообразил и кивнул. Девочка тут же набросилась на кашло, а я про себя отметил своё везенье и удачу — девочка не тупая, её соображалка работает как надо.
По приезде в соседний к столице княжества город — я готовился просто пересесть с одного каравана на другой, торговец рабами прибыл в конечную точку с уцелевшим товаром. Мужик скупо поблагодарил меня и кольнул замечанием, что я едва не разорил его на вине. Но это сугубо его проблемы, не надо было обещать. Хотя, тогда же я и начал замечать за собой какую-то заторможенность. Понятное дело, что причина в бордовой жидкости.
В гильдии свободных торговцев меня поджидало разочарование: караван к столице княжества ушёл в день нашего приезда, следующий значился через пять или шесть дней. Я не хотел оставаться в городе, понимая, что ещё несколько кувшинов — и я отупею, превратившись в аморфного алкоголика. А так оно и случится, если задержаться в городе.
Один день. Ровно столько мне потребовалось, чтобы закупить еды на долгий переход, а в гильдии свободных торговцев запросить карту земель между городом и столицей княжества с отметками ручьёв и возможных мест да привалов. Походная лаборатория и походная магическая плита остались в гильдии свободных торговцев, я оплатил их доставку до столицы, отказываясь тащить на себе дополнительную тяжесть. Со всеми припасами, одеждой и спальником выходили десятки килограмм, даже второй оставшийся микл засунул в рюкзак к девочке.
Впервые я собирался покинуть город и отправиться в дорогу самостоятельно, отказываясь от защиты охранников караванов — но даже помыслить не мог, что что-то случится в дороге. Я не боялся внезапного нападения или чего-то ещё, но боялся задержаться в городе даже на секунду.
Именно поэтому за полчаса до шестого удара городского колокола я вышел из гостиницы вместе с девочкой, нёсшей в верхней, главной паре рук кулёк с нашим завтраком и постоянно зевавшей.
Уходящие из города разумные — обычное дело, особенно ранним утром. Это практически всегда хлеборобы с ближайших деревень, или отправляющиеся на разведку авантюристы. Около юго-западных городских ворот собралась небольшая толпа в двадцать разумных, ожидавших открытия города. Они косились на морщинистого разумного, с ненавистью и презрением, а вид заспанной маленькой девочки с впалыми щеками только подогревал всеобщую ненависть.
Мне на всё происходящее было откровенно наплевать. Я стоял в гордой позе, перенеся часть веса тела на посох в левой руке, а правую держал на поясе. Под отогнутым плащом каждый видел гримуар, и это плетью осаживало любого идиота.
Ворота открылись, толпа пошла вперёд и рассыпалась по дороге. Очень скоро авантюристы и часть хлеборобов перешла на небольшую просёлочную дорогу, стрелой уходящую на запад. Ещё через час другая часть ушла восточней, а ещё через час по дороге в сторону столицы шли только двое.
Я не рассчитывал пройти много за день, из-за маленьких ног девочки — но она старалась поспевать, а когда отставала, то всегда переходила на бег и догоняла. Я удивился, когда в медленно опускавшейся вечерней темноте показались огоньки лучин в окнах домов. Мы умудрились пройти к самому дальнему поселению, стоящему на границах городской черты и диких земель, где законы отсутствуют как понятие чести у драконов.
Но больше всего я удивился, когда решил рискнуть и пошёл к поселению в поисках ночлега. Я закупился провиантом достаточно, чтобы не испытывать нужды в пути, но хотелось ещё одну ночь спать хотя бы на сене. Да и была ещё одна причина, потаённая. Разумные ненавидят ксатов, дай волю, так и вовсе перебьют. Хотелось узнать, сколько монет нужно запихать в руки селянам, чтобы те засунули ненависть в свои задницы и приготовили ксату ужин.