— Доброе утро, господин магос, — слуга поклонился. Рядом с ним в коридоре стояла небольшая тележка с горячей водой для умывальни. Я впустил слугу в номер. Тот даже и бровью не повёл от вида девочки в одном исподнем, одевавшейся рядом с кроватью.
— Караван уехал сегодня с шестым ударом колокола, вместе с группой охранников из восьми разумных. Других шестерых никто не видел.
— Что после обеда?
— Всё подготовлено, — услужливо кивнул слуга.
Завтракал я привычно в номере, пытаясь вспомнить вчерашний день. Позавчера, после всех дел и выдав девочке листочек со словами — я присосался к кувшинам с вином. Их было четыре. Вчера я из номера не выходил, рядом с диваном стоят трое пустых кувшинов, на письменном столе рядом с книгой лежит несколько листочков с разобранными по буквам словами — а сидящая рядом девочка тщательно пережёвывает кашу с ягодами и мёдом и смотрит на меня как кролик на морковку.
— Сколько раз вчера приходил слуга? — я кивнул на входную дверь. Девочка задумалась, и показала раскрытую ладошку с растопыренными пальцами.
— Пять.
— По печени моей панихиду отыграть, — прошептал я, помассировав виски. Боль проходить не собиралась. Пришлось оттянуть край пояса и выудить из мешочка зернышко, размером с ноготь мизинца. Горькое, оно с хрустом раскалывалось на зубах, но обязательно притупит боль.
— Что вчера изучала? — я покосился на листы с разобранными словами.
— Первую… ст… страницу, вот. Хозяин сказал её знать, — девочка чуть наклонила голову и растерянно захлопала глазками.
— И как?
— Знаю. Вчера хозяин так сказал.
— И сегодня скажу ещё раз. Давай, показывай, что и чего выучила, — раздражённо произнёс я. Из-за похмелья каша в глотку не лезла, я едва заставил себя съесть несколько ложек.
Девочка поклонилась и уже хотела выйти из-за стола, но покосилась на свою недоеденную кашу, перевела растерянный взгляд на письменный стол. И захлопала глазками. Пришлось разрешить ей позавтракать, а уже только потом перейти к проверке «домашнего задания». Вот только я не ожидал, что девочка вместо листов со словами возьмёт книгу, и откроет её на первой странице.
— На по… На по-ля-не зай-чик… пры-гал, бе-гал и… ска-кал. Ра… ра… ра-до-вал-ся…– напряжённо проговаривала девочка, водя пальцем по странице.
Я трижды успел пожалеть о решении проверить её успехи — это натужное лепетание накручивало на шипастый вал и без того изнывающие извилины. Но я терпел. Чтение вслух развивает речь, а чем быстрее девочка начнёт говорить как нормальный разумный, тем раньше я прикажу ей не «хозяйкать».
Малышке потребовалось несколько минут, чтобы разделаться с небольшой страничкой в полусотню слов. Девочка отстранилась от книги и посмотрела на меня ожидающе и несколько испуганно.
— Молодец, очень даже хорошо получилось. Сегодня продолжишь практиковаться.
— Да, спасибо. Обязательно, — радостно прощебетала девочка и поклонилась.
Я мысленно сделал себе пометку подготовить в дорогу несколько листов с разбором по словам из нескольких страниц книги. И алфавит, чтобы девочка первым делом выучила его. Всё равно в пути ей будет сложно идти и одновременно корпеть над книгой, а вот с листочком в руках она как минимум не споткнётся.
Мигрень прошла, и я засобирался на рынок: следовало закупиться к долгому переходу. Я хотел оставить девочку в номере, чтобы та продолжила читать рассказы — но это мелкое наказание опять состроило жалобную мордашку, щенячьим взглядом смотря строго мне в глаза. К сожалению, и в этот раз я не смог ей противиться.
На пути к рынку девочка привычно держалась за край моего плаща и с интересом посматривала на прохожих и здания вокруг — но чем ближе мы подходили, тем чаще девочка зыркала на мою правую руку. Около рыночного ряда она чуть заёрзала.
— Хозяин, — донёсся робкий голосок. Девочка испуганно вдавила голову в плечи, протягивая ко мне руку. — Не надо искать Сою. Не хочу теряться.
— Вот и держись крепко, — я схватил маленькую ручку. Девочка шмыгнула носом и тихонько, стеснительно поблагодарила меня.
На рынке мы пробыли долго, хотя закупались всем необходимым у одного лавочника. От витавших в воздухе ароматов пряностей и масел живот утробным рыком напомнил, что кто-то морщинистый завтрак-то пропустил. Наудачу нашёлся передвижной ларёк со всякой снедью. Торговавшая там женщина криво скрыла презрение и ненависть во взгляде, стоило нам приблизится к ларьку. Я не собирался даже думать, морщины ли или ошейник девочки повлияли на женщину — просто заказал бутербродов. И пристально следил, как женщина разрезала небольшие лепёшки и фаршировала их начинкой. Но из трёх полученных на тарелке бутербродов я съел только два. Одно мелкое наказание заглядывало мне в рот, пристально следя за каждым движением руки с едой.