Если они верили, что возможно что-то подобное, они были еще большими идиотами, чем он думал, какими бы невероятными это ни казалось.
— Мне нужно еще пять или шесть месяцев, — сказал он сейчас, глядя на остальных, но сосредоточившись на Паркейре. — По крайней мере, еще пять или шесть месяцев. Ты можешь дать их мне?
— Возможно, — сказал сенешаль после долгого молчания. — Тем не менее, это может привести к беспорядку. И я буду честен, не все мои мальчики так беспристрастны, как нам всем хотелось бы думать. У некоторых из них будет довольно большой палец на весах, когда придет время решать, чья голова будет проломлена.
— Я знаю и окажу вам всю возможную поддержку через гражданское правительство, но мне нужно держать в кармане как можно больше западных делегатов в палате представителей, пока они не отдадут мне банк Хенрея. После этого вы можете разбить все головы, какие вам нужно, и мы с Сэмилом сможем действительно закрутить гайки губернаторам провинций и их палатам. Но до тех пор…
Он пожал плечами, и Паркейр поморщился.
— Я понимаю, — сенешаль слегка вздохнул, — и сделаю все, что в моих силах. Но — я надеюсь, ты не поймешь это неправильно, Хенрей — я предлагаю тебе сделать это как можно скорее, потому что не вижу, чтобы в ближайшее время ситуация стала намного лучше.
V
— Стифини! — восторженно закричала ее высочество Эйлана Жанейт Нейму Армак, наследная принцесса Чариса.
— И вам доброе утро, ваше высочество, — мягко заметила Ниниэн Этроуз, когда кронпринцесса пронеслась мимо нее, чтобы на ходу ухватиться за темноволосую сероглазую молодую женщину, которая сопровождала ее.
— О, привет, тетя Ниниэн! — сказала Эйлана через плечо, не прерывая своего счастливого танца со Стифини.
— Вижу, ваши приоритеты хорошо продуманы, — сухо сказала Ниниэн.
— Она унаследовала это от своего отца, — предположила императрица Шарлиэн.
— Без какого-либо участия с материнской стороны ее семьи? — Ниниэн кивнула. — Понимаю. Спасибо, что объяснили мне это.
Шарлиэн рассмеялась и раскрыла объятия, чтобы обнять пожилую женщину.
— Рады тебя видеть. Мы скучали по тебе.
— Некоторые, по-видимому, больше, чем другие, — сказала Ниниэн, поворачиваясь, чтобы улыбнуться Эйлане и Стифини.
— Кроме ее ближайших родственников — и детей Брейгарта, конечно, — у нее на самом деле нет близких друзей, — немного задумчиво сказала Шарлиэн. — Во всяком случае, не так, как у нас с Мейрой. Понимаю, что «тетя Стифини» — это тоже семья, но ты понимаешь, что я имею в виду.
— Да, знаю, — сказала Ниниэн более мягко, хотя она знала, что Стифини втайне забавлялась тем, что была «тетей Стифини» для кого-то на целых семь лет моложе ее. Тем не менее, это начало немного исчезать. В эти дни она была гораздо ближе к кузине Стифини, и временами она, должно быть, все еще задавалась вопросом, не последовала ли она за белой ящеролисой в зазеркалье. Или «белым кроликом», если уж на то пошло, поскольку, в отличие от всех ее сверстников в Сейфхолде, Стифини читала оригинальную версию «Алисы в стране чудес».
Ниниэн почувствовала, как ее улыбка исчезла при этой мысли, когда она смотрела, как ее дочь обнимает наследную принцессу Чариса, и думала о том, чего стоило Стифини стать той, кем она была. Она вспомнила беспризорницу, чье железное мужество — и любовь — бросили вызов верной смерти, перейдя «черту смерти» в церковном концентрационном лагере, чтобы найти еду для своего больного отца. Который выжил и избежал еще более ужасного Наказания только благодаря прямому вмешательству Мерлина Этроуза. Она вспомнила маленькую девочку, которая проснулась в пещере Нимуэ, и задалась вопросом, была ли Ниниэн Рихтейр ангелом. Она вспомнила ту маленькую девочку, ее брата и их отца, узнавших правду о том, как они были спасены от «Матери-Церкви». И она вспомнила тот день, когда держала на руках ту же самую рыдающую девочку. День, когда даже неукротимая сила Стифини едва не сломилась навсегда.
В тот день Грейгор Малард, который стал добровольцем-помощником в пожарной команде Теллесберга, не вернулся из горящего жилого дома, пытаясь спасти еще одну жизнь.