Теперь уже не нужно ни от кого скрывать свои мечты, можно отдаться целиком своей основной работе, идти прямо к поставленной цели. И немедля Руал подал в университет заявление, что он прекращает занятия.
Он знал, что его ждала военная служба. Как все молодые люди его возраста, он должен был отбывать воинскую повинность. Пока был студентом, ему давали отсрочку, а теперь он обязан служить.
И Руал ждал этого времени: здесь, в строю, по-настоящему он испытает себя — силен ли он, вынослив ли, может ли быть хорошим солдатом.
Военная служба в Норвегии в то время продолжалась всего несколько недель, она не могла надолго оторвать Руала от его основной цели, и Амундсен с большой готовностью пошел на призыв. И только одно смущало его. Уже давно он заметил, что от постоянного чтения его глаза стали портиться. Он обращался к доктору, тот нашел у него близорукость и предписал носить очки.
Руал отказался от очков, он надеялся, что зрение исправится. Но при тщательном осмотре близорукость может открыться и его забракуют.
В назначенный час с толпой молодых людей он пришел в воинское управление, где заседала врачебная комиссия.
Главный доктор осмотрел его с головы до ног и вдруг поднялся.
— Повернитесь-ка, молодой человек! — сказал он Амундсену.
Тот повернулся.
— Прекрасно, прекрасно, молодой человек! Какая великолепная мускулатура, какое отличное сложение.
Он пощупал руки и ноги Руала — они были тверды как железо. Старый доктор несколько раз обошел вокруг него, любуясь его сильной фигурой. Наконец он спросил:
— Как это вам удалось развить такую мускулатуру? Передо мной каждый год проходят тысячи новобранцев, но я ни разу не видал ни одной такой великолепной фигуры.
Амундсен ответил:
— Я много занимаюсь физическими упражнениями.
— И давно?
— Уже шесть лет.
— А какими именно?
— Лыжи, футбол, гребля, бег, ходьба.
Доктор подошел к двери, ведущей в соседнюю комнату, и крикнул:
— Пожалуйте-ка, господа, полюбуйтесь новым чудом.
Из двери в приемную вошли офицеры, члены комиссии.
— Вот вам образец человека, который сам сделал себя богатырем.
Офицеры осмотрели Амундсена и тоже рассыпались в похвалах. Восхищенный доктор забыл даже освидетельствовать зрение новобранца, и Амундсен был принят на военную службу.
С рвением занимался Руал военным строем и гимнастикой, стоял на часах, совершал переходы по горам. И здесь впервые понял, как далеко опередил своих товарищей. Он был сильнее всех в роте и всех выносливее. И легко переносил солдатские тяготы.
На рождество молодые солдаты были отпущены домой. Военная служба не была для Амундсена испытанием. Он мечтал о таких трудностях, которые походили бы на те, что приходится переживать полярным путешественникам.
Зима в том году была суровая, с вьюгами, морозами. Амундсен был рад такой зиме, она напоминала ему вьюги и морозы в полярных странах.
«А что, если побывать в такую зиму где-нибудь в ледяной пустыне? Как я буду там себя чувствовать?»
Время у него есть, он мог бы куда-нибудь уехать на две недели. Но где в Норвегии найдешь ледяную пустыню? Ба! Хардагерское плоскогорье! Чем не пустыня? Если его пересечь с востока на запад, это будет Гренландия, только раз в тридцать-сорок меньше. Он припомнил все, что слышал и читал об этом плоскогорье.
Оно лежало высоко над уровнем моря. Там постоянно дули холодные ветры. Зимой никто там не бывал, лишь летом иногда заходили пастухи и охотники. Да, зимой у плоскогорья было много общего с полярными странами. Перейти через плоскогорье — значит узнать, что такое полярный путь. Только одному идти нельзя — нужен верный товарищ. Амундсен перебрал в памяти всех друзей. Приглашал одного, другого. Никто не решался идти в такое опасное путешествие. Наконец Руал обратился к старшему брату Леону, и тот согласился.
Братья готовились к этому путешествию так тщательно, как будто это был настоящий полярный поход.
Они начали свой путь прямо из Христиании, откуда вышли на лыжах ранним утром, и к вечеру второго дня добрались до маленькой усадьбы Муген, лежавшей на восточной стороне плоскогорья. Усадьба представляла собой небольшой домик со службами. Прямо за домиком шел подъем на плоскогорье, а внизу простиралась долина, разукрашенная синеватыми узорами лесов.