Часа через три самолет вошел в густой туман, тогда пилот поднялся на высоту в двести метров, и туман остался внизу. Прошел еще час, туман исчез. Под самолетом снова открылись бесконечные ледяные просторы. Теперь в белых просторах темнели кое-где полыньи и большие озера с плавающими мелкими льдинами. Однако земли нигде не было.
Семь часов самолет с предельной скоростью несся на юг. С минуты на минуту должен был показаться Шпицберген. На пути встретились тучи. Самолет полетел вслепую. Потом огромная туча разорвалась, поползла в стороны, и вдали показалась высокая сверкающая горная вершина. Это был Шпицберген! У северного берега его виднелось семь небольших островов, возле которых лежала темная полоса воды. Десять минут спустя они уже летели над открытым океаном.
Со стороны Шпицбергена дул сильный ветер, по морю ходили большие волны. Сесть на воду при такой волне было опасно. Вдруг пилот сделал какой-то знак, указывая на рули. Рули не действовали. Он вынужден был сесть немедленно.
Через несколько минут самолет уже качался на волнах. Волны били в его бока, захлестывали кабину, перелетали через крылья, а ветер гнал его прямо к береговому льду.
Едва только машину прибило к берегу, как Амундсен, Дитрихсон, а за ними и все остальные вылезли из машины, оттянув ее подальше от воды. Это было спасенье. Яркое солнце заливало лежавшие на берегу огромные камни. Кое-где между камнями зеленел свежий мох. Вода журчала, сбегая с горных склонов. Над берегом летали чайки и кайры — здесь уже была жизнь. Летчики весело скакали по большим камням, будто превратились в детей: так велика была их радость.
Всего лишь восемь часов назад они были в ледяной пустыне, а сейчас стояли на твердой земле.
Для Амундсена теперь стало совершенно ясно, что именно самолет покорит Арктику.
На берегу лежал плавучий лес, принесенный сюда течениями с далеких сибирских берегов. Путешественники развели большой костер. Омдаль принялся стряпать обед — только сейчас все почувствовали зверский голод. Вдруг они услышали крик Ларсена:
— Смотрите! Смотрите! Судно!
Из-за ближайшего мыса плавно вышел маленький рыбачий куттер. Он держал курс в море. Экипаж не замечал ни самолета возле острова, ни людей. Куттер шел довольно быстро и вот-вот должен был скрыться за выступом острова.
Что сделать, чтобы задержать его?
Рисер-Ларсен закричал:
— Скорее в самолет! Мы его догоним!
В одну минуту все были в самолете, с ревом и свистом самолет понесся вдогонку куттеру.
Погоня длилась несколько минут.
Это было норвежское судно «Морская жизнь». Судно остановилось, с него был спущен ялик, и два рыбака подплыли к самолету. С удивлением они рассматривали бородатых людей, выглядывавших из окон кабины.
Вдруг один из рыбаков крикнул:
— Это Амундсен!
Бородатые люди радостно улыбались и размахивали руками.
— Спросите капитана, не отбуксирует ли он нас до Шпицбергена? — спросил Амундсен. — Сами мы не доберемся. У нас почти кончился бензин.
Капитан согласился немедленно. Да и кто мог отказать человеку, которого уже считали погибшим? Капитан был счастлив оказать помощь великому соотечественнику и доставить путешественников и самолет в Кингсбей.
Только когда шестеро отважных перешли на борт «Морской жизни», они впервые почувствовали, что экспедиция закончена. Молча и внешне спокойно протянули они друг другу руки и взглянули в глаза. За эти три недели каждый из них мысленно приготовился к смерти. И вот опять жизнь…
Они спустились вниз, в каюту, которую экипаж куттера передал в их полное владение. Все шестеро расположились на широких койках, им тотчас принесли кофе, яичницу, тюлений бифштекс. Начался пир после долгих голодных дней.
А судно пустилось в путь, но через полсуток ударил такой сильный шквал, что оно принуждено было зайти в бухту. Здесь, в бухте, самолет причалили к камням, а судно уже одно полным ходом отправилось в Кингсбей за помощью.
17 июня «Морская жизнь» вошла в порт Кингсбей. В порту стояло два судна, и на берегу виднелись два самолета. Амундсен и его спутники удивились: откуда эти самолеты и эти суда?
Когда «Морская жизнь» подошла к берегу и матросы узнали Амундсена, во всем порту началась суматоха. Люди смеялись, плакали, ощупывали Амундсена: они не верили своим глазам.
— Неужели это вы? — спрашивали они.