С течением времени в селе появились промыслы. Главным стал холщевый, из которого затем выросла текстильная промышленность города и всей округи. Крашеные и набитые холсты ивановские крестьяне продавали во многих местах России — «с торженцом и товаренцом волочились». Добирались с ними даже до Камчатки, ходили и за границу.
Не всякий, однако, мог надолго отлучиться из дому в дальние края: а кто будет пахать, сеять, жать?.. Заинтересованность в сбыте товаров на месте была широкой. Постепенно в селе развивалась торговля.
Самым удобным местом для нее оказалась сельская площадь. С начала XVII века она обустраивалась именно в этом направлении. Легкие временные сооружения типа полков постепенно сменялись более капитальными, рубленными из дерева, а позднее — и каменно-деревянными палатами и лавками. Тут же строились сараи для товаров, открывались кабаки. Известен указ, относящийся ко времени правления Петра I, точнее — к 1705 году, которым повелевалось открыть в селе Иванове торг, поставив нужные «для продажи питей строения». Собирать пошлину и «питейную прибыль» в Иваново из Шуи приезжали государевы целовальники.
В начале прошлого века базарный сбор превышал две тысячи рублей в год — сумма по тому времени внушительная. Она свидетельствует о солидных размерах ивановской торговли. Недаром и главную площадь села стали именовать Торговой.
Владелец мануфактуры М. Ямановский, в ту пору один из богатейших в селе, решил вместе с семьей выкупиться из крепостной зависимости на волю. В ходатайстве, направленном графу Шереметеву, он старательно перечислил свои заслуги. Среди них есть одна довольно любопытная. Оказывается, войдя в состав сельской администрации, Ямановский повысил базарный сбор. Прибавив к собранным таким образом средствам две тысячи рублей, позаимствованных у священнослужителей, Ямановский в 1809 году приступил к постройке кирпичных оград вокруг Крестовоздвиженской и Пятницкой церквей, находившихся на площади. А затем… поставил вдоль этих оград 105 каменных и 62 деревянных лавки. В результате на площади стало очень тесно. Тогда Ямановский велел выровнять часть оврага за Крестовоздвиженской церковью и построить там еще несколько десятков лавок. Делал он это, разумеется, не по доброте душевной, а в интересах ивановских фабрикантов, ну и в собственных тоже, разумеется. Результаты не замедлили сказаться: торговый оборот возрос во много раз.
Чем же торговали в лавках на площади, скажем, в начале прошлого века? Первейшим товаром, конечно, были ткани местного производства — набивные ситцы. Бойко распродавалась мука (брали ее пудами), а также калачи. Немалым спросом пользовалась крестьянская обувь, прежде всего, лапти.
Но был еще один «товар» особого рода, на который тоже находились покупатели. Вот что пишет по этому поводу тот же Гарелин: «Крепостных девушек привозили на базары возами и продавали, кому желательно было купить. В начале нынешнего (XIX) столетия такая торговля велась и в Иванове. Сюда привозили девушек из разных мест России, главным образом из Малороссии, и местные из богатых покупали их для домашних услуг…»
Значение ивановских базаров, в частности, для текстильного производства, непрестанно возрастало. В середине XIX века их ежегодный оборот достиг 700 тысяч рублей серебром. Если крупные фабриканты вроде Зубкова, Гандурина, Гарелиных, приобретали пряжу в Москве или выписывали ее из Англии, то для средних и мелких хозяйчиков базар был почти единственным местом, где они могли купить нужные их предприятиям сырье и материалы. Не мудрено, что в базарный день в село приезжало до двадцати тысяч продавцов и покупателей. Причем не только из окрестных селений, но также из Костромы, Суздаля и других не столь уж близких городов. Отсюда они увозили прежде всего миткаль, а также пряжу и краски.
Граф Шереметев цепко держался за доходы, которые приносила ему Торговая площадь. Он оставил ее в своем владении вместе с лавками даже после отмены крепостного права. Лавки сдавал в аренду, хотя на их устройство не затратил ни копейки. Ивановским фабрикантам и торговцам пришлось здорово раскошелиться, чтобы выкупить прибыльное место.
Но вскоре прибыль резко упала. Постройка железных дорог привела к тому, что рынок текстильных товаров сосредоточился в Москве. «С этих пор торговля ситцами в самом Иваново-Вознесенске сделалась почти ничтожною», — меланхолически констатировал один из современников.