Совсем молодые термиты все сходны между собой, различия, обнаруживаемые в более взрослых, формируются обстоятельствами жизни. Накапливаясь исподволь, особенности эти становятся все более явными, по мере того как одинаковые по крови и облику крошки растут, переходя по лестнице превращений с одной ступени на другую.
Эти ступени отчетливо размежеваны, разделены линькой.
Молодой термит выходит из яйца в мягкой и тонкой хитиновой рубашке. Постепенно рубашка твердеет, становится узкой, мешает расти. Линька — это смена возрастной рубашки. Насекомое сбрасывает старое одеяние и появляется на свет в новом, более просторном. На первых порах оно тоже мягкое, прозрачное.
Хитиновая рубашка, в которую растущий термит одевается в результате очередной линьки, с каждым разом все отчетливее несет на себе признаки взрослых форм. Из одинакового возникает несходное, из подобного — различное.
Пройдет последняя линька, и на свет появится совершенное насекомое. Оно уже больше не растет, не увеличивается в размерах.
4. ВЗРОСЛЫЕ
Рабочие имеют около сантиметра в длину. У них на редкость подвижная оранжево-желтая голова со следами глаз и постоянно шевелящиеся двадцати-двадцатипятичлениковые усики.
Солдаты крупнее рабочих. Их голова почти прямоугольна. Вместе с серпообразными, изнутри зазубренными челюстями она, пожалуй, даже превышает величину брюшка.
Что касается будущих крылатых, то в молодости их отличают более темный цвет тела, а также крыловые зачатки разной формы. Пленки недоразвитых крыльев, нечто вроде короткой пелеринки, наброшенной на плечи, отличают запасных самцов и самок. Эти выращиваются как бы на всякий случай: а вдруг потребуются… Тогда они стали бы пригодны к продлению рода. Но раз так не случилось, придется им доживать век в облике «рабочих с царскими отметинами».
Таких короткокрылых в семье обычно не много. Несравненно больше здесь темнотелых, которые, пройдя последнюю линьку, превращаются в длиннокрылых самцов и самок — имаго. В недрах сильной семьи каждый год созревает множество таких женихов и невест. Их ждет особая судьба — они покинут родной дом и попытают свое счастье, закладывая новые гнезда. Выросшие среди слепорожденных детей подземелья, которые никогда не видели и не увидят света, выхоженные и выкормленные белесыми, бескрылыми братьями и сестрами, эти темнотелые, длиннокрылые и зрячие насекомые (они кажутся в этом мире слепых большеглазыми) одеты в сверкающее свадебное платье. Это прекрасные, длинные — вдвое длиннее тела — и прозрачные крылья. Сейчас они плотно уложены вдоль спины — по два с каждой стороны. В тесных ходах и камерах подземного гнезда нет ни возможности, ни необходимости пользоваться этим летным оснащением.
И солдатам ни к чему их боевое снаряжение, пока они бродят внутри гнезда и ничто не нарушает здесь нормального хода жизни.
Рабочих, солдат, разного возраста крылатых мы могли видеть, вскрыв холмик. Это гнездо большого закаспийского термита — анакантотермес ангерианус, сильнее всего и распространенного как раз в этом районе. Но мы еще не знаем, как выглядят отец и мать колонии.
Вообще-то внешние признаки пола термитов очень мало развиты. По наружным приметам ясно опознаются только стазы. Ни об одном рабочем, солдате и даже крылатом — длиннокрылом или короткокрылом — нельзя без анатомического вскрытия с уверенностью сказать, самка это или самец. Очевиден пол только у несущей яйца, овулирующей самки.
Мать — «настоящая царица» анакантотермес ангерианус — имеет в длину свыше двух сантиметров. Крыльев у нее уже нет. На их месте — четыре ровных крыловых обрубка, роговые лопастинки, как их называют в старых книгах. Голова такая же, как у всех крылатых, но усики чуть короче. Зато брюшко и длиннее и толще, чем у любого из термитов. Оно до того раздуто, что темные кольца его разошлись далеко друг от друга, а разделяющие их перепонки натянулись и стали прозрачными.
Очень похож на закаспийского термита анакантотермес туркестаникус. Он и водится в тех же местах. Насекомые этих видов различаются только некоторыми мелкими признаками, а вот гнезда у них совсем разные. Туркестаникус обитает в земле и не возводит над своим гнездом никакого купола.