А вот и Горки и он сам — усталый
От прошлых дел и будущих забот.
И тишина. Рыдающий народ…
И человечек маленький в Колонном
Лежит один. Он страшно одинок…
И даже с ним поступят беззаконно,
Чтоб даже мёртвым — мёртвым быть не мог…
Оставят зрить его — в пример потомкам,
В укор другим — не верившим в Итог.
Итог же оказался предсказуем:
И маленький вот этот, человек,
Расправившийся с первыми буржуями,
Не думал их увидеть через век.
Но всё пошло не так. А он лежит,
Как и лежал, в своём костюме строгом.
Он получил сполна, что заслужил
От партии своей. Но не от Бога…
Берёзовые сны
Помнишь, в парке мы с тобой целовались,
А берёзки в парке том любовались,
И завидовали нам дружно парком
И мечтали о любви столь же жаркой…
Дело было в январе в дни морозные —
Целовались мы с тобой под берёзами…
Нам пока что ждать весны не серьёзно,
Да и мы с тобой лишь сны — тех берёзок…
Моя императрица
Январь в парадные одежды
Природу приодеть решил
И всем наряды белоснежные
К утру с метелью вместе сшил…
Берёзки стали — королевы
И клёны стали — короли,
Кусты — пажи их, тоже в белом,
И все придворные Земли…
Зима весь мир преобразила
Сегодня правит бал — она.
На белый танец пригласила
Даже меня она сама…
И отказать я ей не смею
И сквозь метель я к ней лечу,
Хоть танцевать я не умею,
Но быть любовником хочу!
Она — моя императрица —
По крайней мере, дней на сто…
Зиме бы надо летом сниться!
Какой красивый сон зато…
Что там за краем
У нас у каждого похожие дороги,
Но жизни колея всегда своя…
Дороги наши топчут ноги многих
И втаптывают в грязь нас почём зря…
И в нашей колее порой мы вязнем
И рвём порой сцепление с душой,
Но мы, как танки, не боимся грязи,
Тем более своей, а не чужой…
Лишь нашей колее мы доверяем,
По ней мы едем так же как живём —
То лезем в гору, то с горы ныряем,
Ну, а когда не едем — водку пьём…
Себя лишь под колёса не бросаем…
А протрезвев, опять спешим вперёд.
Мы здесь одни. И мы одни решаем,
Куда нас колея та заведёт.
А впрочем, беспокоиться не надо,
О том, что потеряем колею —
В конце её — икона и лампада
И Аллилуйю ангелы поют…
Всем, кто доедет — почести и слава
И вечный рай в конце той колеи,
Если налево ехать. А направо?
Там будет вместо рая край земли…
Поехали! Уж слишком интересно,
Что там за краем — вечность или смерть?
Но только жизнь не тронулась и с места:
Бессмертие сначала заиметь
Вам надо бы — сказала жизнь смиренно —
А я всего лишь жизнь. Мой кончен путь…
— Но колею туда мы непременно
Ещё с тобой проложим как нибудь —
Моя душа сказала на прощание.
Выходит, что и ей уже пора…
Я вновь один. Коней небесных ржание…
Шум крыльев херувимов. Скрип пера…
На Ладоге
Почти зима. Год сорок первый.
Мороз. Совсем как в январе.
И караван уже не первый
Уходит в ночь к Большой земле…
А в небе «мессеры» летают
И те, кто в них сейчас сидят,
Всё видят и, конечно, знают
Кого в полуторках бомбят…
Сквозь трещины по льду и сердцу,
Врагам, и смерти вопреки,
Мы будем жить! Вы только верьте,
Сжимайте крепче кулачки!
Сквозь страх, сквозь слёзы и морозы
Придёт в Кобону караван!
…Всё это из блокадной прозы
Давно уже известно вам…