- Как дорогой, у тебя дела? Молодец, сегодня ты был на высоте. Горжусь тобой. А теперь нам пора домой, здесь становится опасно, ведь лес прочесывает отряд вооруженных альф.
Артур, счастливый, что его похвалили, и, вообще, безмерно довольный проведенным на природе пикником, негромко тявкнул в знак согласия и звонко чихнул, добродушно при этом отмахиваясь мощной лапой от назойливой мухи.
====== 28. Лоренс и Зигфрид. ======
Лоренс переменил воду в тазике и начал второй раз полоскать смехотворно маленькие пеленочки, бережно и с любовью их выкручивая, встряхивая, бережно расправляя и аккуратно развешивая на веревку во дворе. Со вчерашнего дня их накопилось много – почти сорок штук, но омега совсем не чувствовал усталости, для своих ненаглядных деток он готов был это делать бесконечно.
Одновременно, он, краем глаза, зорко присматривал за корзинкой со своим новорожденным выводком, которую выставил на крыльцо, чтобы детки погрелись на солнышке, пока оно не взошло в зенит и не начало слишком припекать. Не мешало бы, конечно, расстелить одеяльце и выпустить их свободно поползать, но Лоренс не решался, боялся, что, он, будучи увлеченный своими делами, не сможет, как нужно, за ними уследить. Поэтому рисковать лишний раз омега не решился. Глядишь, наползаются скоро, а сейчас, когда щенкам всего три дня от роду – самое место им в безопасной и глубокой корзинке.
Вскоре, привлеченный их попискиванием, напоминающим, одновременно, и мяуканье, и забавное тявканье, он с сияющей и гордой улыбкой приблизился к крыльцу и некоторое время наблюдал, как они, в жажде обрести свободу, упорно карабкались на стенки плетеного короба, такие еще крохотные, но, уже, такие сильные! Испытав при этом мощнейший приступ родительской эйфории, Лори поспешно вернулся к своей работе. Пора было заканчивать со стиркой и поесть, ведь через пару часов ему предстояло кормить детей, а нужно еще хоть что-то для этого приготовить, да еще придумать, из чего все состряпать!
Прошла неделя, как его сюда привез Алишер, и в тот же день, Лоренс прогнал его прочь.
Здесь, в лесном доме, куда Зигфрид много лет назад приволок его с железнодорожной станции, убив сопровождающего Лори молодого и невинного альфу, чье имя он успел позабыть, и где начались отношения будущего великого лорда с похищенным омегой, Лоренс пожелал уединиться и родить их последний выводок.
Едва поняв, что он беременный, омега твердо решил, что если это опять окажутся омежки, то он просто не будет жить. Зачем ему жизнь, если он не мог дать своему истинному альфе наследников? Сколько уже можно, на смех всем, плодить омежек?
Конечно, Алишер ушел, весьма неохотно и недовольно рыча. Но Лоренсу было все равно. Он хотел или же родить альфят, или умереть. И чтобы не было этому никаких свидетелей! То, что весь клан упрекал Зигфрида в том, что тот не мог иметь наследников от своего законного омеги, терзало Лоренса всю их совместную жизнь.
Последней каплей было то, что Зиг запал на Хела! И тот понес от него выводок! В те дни, узнав про это, омега находился на грани самоубийства. А потом, он сам, несмотря на возраст, начал испытывать странные ощущения и понял, что беременный! И в тот день он окончательно понял, что обязан либо подарить своему лорду альфят, либо умереть, чтобы освободить место для более молодого и удачливого омеги.
Несмотря на их план найти для Зига еще одного супруга, Лори отлично понимал, что никогда не сможет находиться на вторых ролях и с кем-то его делить! Уж лучше – смерть, раз омеги не ценятся, а нужны только альфы!
В первые дни Лоренс, оставшись один в этом месте, несмотря на всеобщее недомогание и ломящие боли в крестце и бедрах, изрядно потрудился, проводя в порядок избушку. Ведь это секретное место было закреплено за их кланом и, черти знали, кто тут жил до них!
С маниакальным рвением омега вытряс коврики, вымыл полы в домике, перекипятил постельное белье и отчистил посуду.
Здесь имелись кое-какие запасы провианта. Обнаружив среди прочего на полке стеклянную банку с тушенкой, в общей массе которой ясно просматривалось человеческое ухо, Лори грустно усмехнулся. Он отлично помнил, какую истерику закатил тогда своему оборотню, потребовав убрать банку с человеческими останками! Как же, как то ни печально, жизнь меняла людей! Теперь он лишь облизнулся на нее и отставил в сторону, в ряд с самыми ценными продуктами. Еще в наличии имелись некоторые крупы, сухое молоко, мешок с сухарями, заварка и варенье. Более, чем достаточно для него одного, если ему, конечно, удастся выжить, учитывая, что кое-что он так же привез с собой!
Таская в ведрах воду из ручья, Лоренс регулярно присаживался отдыхать на кочки, с мазохистским удовольствием ощущая, как в чреве его поднимался неистовый и болезненный кавардак. Щенки искали выход и рвались наружу! И нестерпимо сладко становилось ему от этой боли. И призрачная надежда на чудо придавала ему силы не сдаваться, а продолжать делать все, что требовалось.
Они родились, как и полагалось в клане оборотней, ночью, в полнолуние. Самый первый ребеночек не пополз, лишь жалобно пискнул и обмяк. Лоренс подхватил его, прижался ртом к его крошечному ротику и принялся отсасывать околоплодную жидкость и вдыхать в его тщедушное тельце воздух.
Ведь один раз уже он потерял выводок альфят, родившийся мертвым и намного раньше срока, а за этих детей омега был полон решимости бороться до самого своего последнего вздоха! Пока он занимался первенцем, как-то, сами по себе, совсем безболезненно, вдруг выползли другие дети и хаотично заползали по сбившейся постели. Лоренс едва успел схватить их, прежде, чем они упали с постели на пол.
Ликованию его не было предела! Все трое в итоге оказались живы! Омега так разволновался, что, даже, несмотря на усталость, не смог больше заснуть. Он попеременно бережно брал в ладони то одного, то другого, прикладывая к своим соскам, чтобы детки ели и не переставал удивляться – неужели он сам смог произвести на свет такое чудо!
От воспоминаний этих его заставили очнуться странные звуки. Какой-то треск и топот вдруг нарушили его покой. Омега бдительно встрепенулся и вскинул голову. Как назло, ветер дул от него, и он не почувствовал никакого, дающего информацию, запаха. Но, спустя несколько секунд, он своими глазами увидел выбежавшего из лесной полосы огромного и косматого волка.
Лоренс пронзительно вскрикнул, выронив из рук последнюю пеленку, метнулся к крыльцу, ловко подхватил корзинку с выводком и ворвался в дом. Стремительно поставив корзину в самый дальний и безопасный угол хижины, он набросил на нее тюлевую накидку, а потом схватил дубовую перекладину и водрузил ее на железные скобы, таким образом надежно заблокировав входную дверь.
Не успел он в полной мере отдышаться и продумать свои дальнейшие действия, как услышал на самом крыльце шаги и тяжелое дыхание зверя. Итак, к нему пришел лорд Зигфрид! Своей громоздкой лапой оборотень принялся царапать порог со стороны крыльца, протяжно при этом подвывая.
Решительно сжав губы в идеально прямую линию, Лоренс схватил винтовку и, словно заправский охотник, с лязгом передвинул ее затвор, проверяя, заряжено ли оружие.
- Обратись, немедленно! – выкрикнул он, наводя прицел на дверь. – Я буду разговаривать только с человеком!
Далее он слышал, как Зиг несколько раз перевернулся через голову на полянке возле дома и вновь вступил на крыльцо.
- Лоренс? – настороженно спросил альфа. – Как ты? С тобой все в порядке?
- Нет, – срывающимся от возбуждения и страха голосом, – ответил омега. – Со мной далеко не все в порядке! Никто не смеет сюда заходить! Здесь находятся альфята и наследники лорда клана черных оборотней, Зигфрида! И, клянусь, что пристрелю каждого, кто только попытается переступить этот порог!!!
За дверью возникло довольно длительное молчание, а потом раздался тихий голос Зига:
- Лоренс! Дорогой! Но... Ведь я и есть – лорд клана черных оборотней по имени Зигфрид, супруг твой. И я пришел к тебе. Наверно, стрелять в меня – не самая лучшая идея... Может, ты передумаешь?