Она крутила в руках кружевной носовой платочек и вымученно улыбалась в ответ на его приветливую улыбку. По спине ее струился пот, и она знала, что причина этого вовсе нежаркий июльский вечер. С тех пор как отец с матерью приказали ей отклонить ухаживания Тирлоха О'Дуна, прошло четыре часа, и все это время она провела в мучительных раздумьях, пытаясь найти способ угодить и родным, и самой себе. Но похоже, это было невозможно.
Высокий стройный брюнет Тирлох О'Дун был мужчиной весьма привлекательным. Под обтягивающими черными брюками и чулками угадывались мускулистые и прямые ноги. Черный сюртук и серебристо-черный жилет плотно облегали широкие плечи и плоский живот, а белые кружевные манжеты и воротник красиво подчеркивали бронзовый загар. Но когда он остановился перед ней, поднес ее руку к своим губам и нежно поцеловал костяшки пальцев, Плезанс захотелось разреветься или убежать. Заглянув в его дымчато-серые глаза, она поняла, как трудно ей будет отказаться от такого жениха, не говоря уж о том, чтобы отправить его в объятия Летиции.
— Пожалуйста, сядьте, мистер О'Дун, — сказала она и указала на место рядом с собой.
— Мистер О'Дун? — пробормотал он, принимая ее приглашение. — . Вчера вечером вы называли меня Тирлохом.
— Это была опрометчивая бесцеремонность. Едва ли мне прилично обращаться к вам так неподобающе фамильярно.
— Я надеялся, что скоро вы будете обращаться ко мне куда более фамильярно. — Он взял ее маленькую руку и нахмурился, почувствовав, как она напряглась. — Возможно, вам кажется, что я слишком тороплюсь? Но я не умею ухаживать за благородными девушками. У меня мало опыта в этом деле.
— Вы весьма обаятельны и любезны. Я нисколько не жалуюсь.
Плезанс мысленно поморщилась, уловив в своем тоне мамины нотки высокомерного презрения, но она не знала другого способа произнести те слова, которые требовал и от нее родители.
— Нет? Тогда откуда вдруг это странная холодность?
Тирлох попытался заглянуть в ее зеленовато-голубые глаза, но она отвернулась, опустив длинные темные ресницы. «Случилось что-то серьезное», — подсказывал ему инстинкт бывалого охотника. Где та робкая, но ласковая Плезанс, к которой его потянуло с момента их первой встречи? Сейчас она была встревоженной; скованной, даже скрытной. И откуда взялся этот раздражающе надменный тон? Она изменилась, и явно не в лучшую для него сторону. У него появилось пугающее предчувствие, что она собирается ему отказать. Но почему, черт возьми? Он внутренне подобрался.
— Не поймите меня превратно, мистер О'Дун. — Плезанс вздохнула и покрутила в пальцах свой носовой платочек. — Вы очень галантный кавалер, и мне очень не хотелось бы вас обижать.
— Чем слаще и вежливее становятся ваши речи, тем меньше мне это нравится.
Тирлох встал и принялся расхаживать перед ней взад-вперед. Плезанс мысленно выругалась. Этот человек слишком проницателен. Она надеялась, что ее холодная сдержанность отпугнет его и он сам прекратит свои ухаживания. Но вместо этого он быстро разгадал ее намерения. Уклончивые намеки и тонкие отговорки не пройдут. Значит, придется лгать — не может же она сказать этому человеку, что по воле родителей отдает его Петиции.
Он не должен знать, какая она слабохарактерная. В конце концов, это просто глупо — выполнить нелепый приказ, только чтобы угодить отцу и матери. Должна быть та грань, за которой заканчивается преданность семье и начинается рабское подчинение. Она боялась, что ее привычка во всем соглашаться с вечно недовольными родителями постепенно превращает ее в полную идиотку.
Тирлох остановился и посмотрел на Плезанс. Она слегка поежилась под его взглядом, а потом вдруг разозлилась. Это все он виноват! Если бы она его не встретила, если бы он не задел ее чувства — так, как не задевал никакой другой мужчина, — все было бы прекрасно и она не попала бы в столь дурацкое положение. Слабый внутренний голос шептал ей, что ее рассуждения решительно несправедливы и даже смешны, однако это не смягчило ее гнева. Если бы он вел себя как все остальные мужчины до него и добивался расположения красотки Летиции, она бы сейчас не чувствовала себя такой растерянной и несчастной.
— Некоторых из нас, мистер О'Дун, научили учтивому обращению с другими людьми.
Плезанс заметила, как сузились его глаза, а на высоких скулах проступил легкий румянец. Впрочем, она и без того знала, что взяла слишком резкий и холодный тон.
— После нашей вчерашней встречи что-то произошло. Когда вчера я принес вам букет цветов и мы сидели на этом самом месте и разговаривали, вы все время улыбались, называли меня Тирлохом и даже позволили мне вас поцеловать. Причем не один раз.