— Он забрал тебя у меня, — рявкнул Тейт.
— Он этого не делал, Тейт, я же здесь, — напомнила я ему.
— Он забрал тебя у меня, прямо из моего проклятого дома.
— Он не делал этого. Я здесь.
— Я просил его отвезти тебя на работу, привезти домой. Я доверял этому больному выродку, думая, что ты с ним в безопасности, а он забрал тебя от меня.
Вот в чем дело, вот почему он так злился. Тейт винил себя во всем, что случилось.
Я прижалась к нему, взяла его голову в руки, попыталась легко качнуть его голову в стороны, повторяя:
— Детка, я прямо здесь с тобой.
Тейт закрыл глаза.
— Ты не сделал ничего плохого, — прошептал я, и Тейт открыл глаза.
— Я доверял этому больному выродку, думая, что с ним ты в безопасности, — повторил он.
— Я тоже ему доверяла, — ответила я. — Я открыла ему дверь. Как Тоня и Нита. — Я прислонилась к Тейту вплотную, запустив пальцы ему в волосы и чуть-чуть наклонив к себе его лицо. — И я тоже не сделала ничего плохого. Он сумасшедший и сейчас в тюрьме.
— Эти кошмары будут преследовать тебя, — сказал он.
— Теперь не я не сплю, — напомнила я ему, и он дернулся всем телом.
Это было правдой. Я находилась дома всего три дня, но каждую ночь Тейт просыпался, и я знала об этом, потому что как только он просыпался, я просыпалась тоже. Когда я была в больнице, он сидел со мной весь день, всю ночь, последнюю ночь лег ко мне на больничную койку и прижал меня к себе. Я просыпалась дважды за ночь, потому что в больничных коридорах всегда шум, и оба раза видела, как Тейт лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок.
Я встала на цыпочки, чтобы мое лицо оказалось в дюйме от его, и прошептала:
— Ты рядом со мной, детка, я сплю просто отлично.
Он обхватил обеими руками меня за затылок и пробормотал:
— Лори.
— Даже лежа на том матрасе, я знала, что ты найдешь меня. Я бежала через лес, Тейт, и знала, что ты будешь меня искать. Я кричала, потому что знала, что ты меня услышишь. И я наткнулась на тебя, потому что ты пришел за мной.
Его губы опустились на мои.
— Детка.
— Мак был прав, по телевизору была показана настоящая драма, но все, что они сказали правда. Возможно, ты зарабатывал бы много денег, играя в футбол, но ты делаешь этот мир более безопасным, занимаясь своей теперешней работой, даже не зная этих людей, чье будущее ты меняешь, сажая плохих парней за решетку. Но сейчас ты спас никакую-то незнакомую женщину, Капитан. Она стоит прямо здесь перед тобой.
— Джим-Билли…
— Успел туда, — прервала я его, — но вопрос касался не десяти минут. Далтон не торопился, у него была вся ночь впереди. Даже если бы Джим-Билли не успел, то успел бы ты.
— Лорен…
— И ты думаешь, зная про четыре года, пока его искали, за четыре года он убил десять женщин до меня, ты думаешь, что на меня бы он потратил только час, прежде чем ты успел бы меня найти, ты думаешь, что после того, что я пережила, я кладу голову на подушку и прокручиваю все это в своей голове? Ты думаешь, я не справлюсь? Ты думаешь, я не знаю, что в полной безопасности, прямо здесь, рядом с тобой?
Он обхватил меня за голову и приподнял на дюйм, наклонившись ко мне, его рот опустился на мой в мокром, аккуратном поцелуе, таком фантастическом, и он был бы еще более фантастическим, если бы я не затаила дыхание, отчего у меня заболела рана на боку.
Как только его губы отпустили мои, я прошептала:
— Мне нравится, когда ты целуешь меня, дорогой, но…
— Точно, — пробормотал он, прерывая меня, потом отпустил назад, наклонился и поднял меня на руки. Он отнес меня в гостиную, мягко усадил на диван, накинул одеяло на ноги, а затем уперся руками по обе стороны от моих бедер в диван, согнувшись передо мной, чтобы его лицо было на одном уровне с моим.
— Я пойду поговорю с Джонасом, — тихо произнес он.
— Хорошая идея, — ответила я улыбаясь, но он не сдвинулся с места, а буквально внимательно прощупывал своим взглядом выражение на моем лице.
Затем он оторвал руку от дивана и сжал мой подбородок.
И тихо сказал:
— Ты меня сражаешь наповал.
Я сначала моргнула, а затем на выдохе спросила:
— Что?
— Своей силой, Крутышка, которая не имеет ничего общего с тренировочным лагерем.
Мне как-то удалось сглатывать слезы, подступившие к глазам, и улыбаться одновременно.
— Тейт…
— Ты поможешь мне снова увидеть сладкие сны, детка? — спросил он тихо.
— Я постараюсь, — ответила я также тихо.
— Это не впервой, но от этого это не становится легче, — поделился он.
— Договорились, — пообещала я ему.
Он выглядел так, будто до конца мне не поверил, и я поняла почему, когда он снова сказал:
— Тот гребанный час, Лорен, тот час, когда ты была у него, этот час я никогда не забуду за всю свою гребаную жизнь.