Молодые люди понимающе улыбнулись друг другу. Стив положил кольцо в карман и пожал Кейт руку.
— Береги себя, Кейт, — только и сказал он.
Она на мгновение удержала его руку в своей, потом отпустила.
— Хорошо. И ты тоже. — Кейт видела, как Стив уходит, и радовалась тому, что хоть раз в жизни поступила правильно.
Ведь он тоже заслуживает счастья. Незачем портить ему жизнь. Теперь его будущее принадлежит ему.
А ее будущее было словно в тумане.
— Впечатляет. Впрочем, неудивительно, — приговаривала Гэби, рассматривая новые фотографии Чарли. — Я знала, у тебя на уме какой-то новый, необычный проект, но я не ожидала, что это будет так грандиозно! — Она посмотрела на него сверкающими от радости глазами. — Они просто великолепны!
— Ага.
Некоторые из снимков обещали стать настоящими сенсациями. Весь проект в целом был невероятно сильным: медведицы и медвежата, лосихи и лосята, лошади и жеребята. И под конец — Энджи и ее малышка.
Но самым любимым снимком Чарли оставался снимок большого семейства Бренны. Целых три поколения на фотографии. И все улыбаются, радуясь новому дню.
Семья. Любовь. Забота. Поддержка. Один взгляд на снимок, и боль пронзала его сердце.
Вот чего я хочу и чего у меня нет. Пока нет. Или… Может, никогда не будет?
После того как Кейт ушла от Чарли, оставаться в Монтане больше не имело смысла.
Кто знает, наверное, сейчас она со Стивом. А если и не с ним, то с кем-нибудь еще. Но не со мной.
— Мы можем их выставить на следующей неделе, — проговорила Гэби и улыбнулась.
— Что? — удивился Чарли. Это было невероятно! Обычно организация показа нового проекта занимает несколько месяцев. Он уставился на подругу, не веря своим ушам.
Она рассмеялась.
— Ну, пусть выставка будет не целиком твоя. У меня друг на следующей неделе выставляет свой близкий по тематике проект. Там же можно будет разместить и твои снимки. Отобрать самые лучшие, они наверняка найдут свою аудиторию, поверь мне.
— Ты уверена, что твой приятель не будет против? — Чарли улыбнулся в ответ.
Гэби была уверена.
— Ничего, потерпит. — Она мотнула головой. — Кроме того, так получилось, что не все стены зала заполнены. Свободное место есть, я знаю. Так что если ты вывесишь свои фотографии, то сделаешь ему одолжение.
— Ну… тогда не знаю…
Гэби приняла ответ Чарли за согласие и принялась отбирать лучшие снимки. А у Чарли не было сил с ней спорить. У него вообще не было никаких сил.
Чарли вернулся пару дней назад, и с тех пор ему ничего не хотелось. Он только смотрел на океан, но даже это не успокаивало его, как прежде. Океан после красот Монтаны казался ему неинтересным.
Да, Чарли по-прежнему нравилось смотреть на горизонт, но равнинный ландшафт его больше не привлекал. Теперь ему нравились горы. Возвышающиеся снежные пики, сбегающие с вершин горные ручьи.
Чарли не радовался возвращению домой. Еще никогда его так сильно не раздражала городская суета: шум машин, гомон людей.
Господи, здесь так много людей! Слишком много. И еще — здесь нет Кейт.
Каждый раз мысли Чарли останавливались на Кейт.
Надо перестать думать о ней. Надо оставить ее в прошлом. Больше я ничего не могу поделать.
Ведь у меня была возможность побыть с ней наедине! Она сама предлагала. Надо было подумать получше!
— Ладно, — сказал он Гэби. — Я помогу тебе. Подготовка к выставке непременно должна отвлечь меня от навязчивых воспоминании и вернуть к привычному образу жизни.
Когда Гэби закончила сортировать снимки, она пригласила Чарли пойти на кухню выпить по чашечке кофе.
— Что-то ты не очень счастлив, — заметила она.
Он лишь прикрыл глаза.
— Женщина из Монтаны, — догадалась Гэби.
— Да, и она до сих пор в Монтане, — тихо произнес Чарли. — А я здесь.
— Ах, Чарли! — Она положила ладонь на его руку.
Он отмахнулся:
— Я переживу.
Гэби коснулась его щеки.
— Конечно, Чарли. Когда-нибудь.
Я смогу пережить. Смогу забыть Чарли.
Я должна это сделать. У меня просто нет выхода. И каждую ночь я буду засыпать одна в своей холодной постели. И так ночь за ночью. А сны будут сниться тревожные.
Каждый день Кейт буквально заставляла себя вставать и выходить к пациентам. Она как и прежде принимала роды и вела курсы для беременных, а когда хватало сил, загружала себя работой на ранчо.
С тех пор как Чарли уехал, дел заметно прибавилось.
Она-то не удивилась отъезду Чарли, а вот отец, тот да, удивился.
— А я думал, он решил остаться тут, — качал Уолт головой. — Я же говорил ему, что у него золотые руки.