— Чего расхныкалась, дура? — нагло спросил колдун. — Распускать сопли легко, а попробуй-ка снять мое заклятье! Эй, вы, Древние, демоны-духи-феи, неужели никто из вас не может справиться с чарами колдуна, которого вы даже не называете магом?
— Ты выкрал это заклятье у Великого Мага Бернгарда, — прохрипел Рыцарь-Бродяга, нависая над креслом колдуна, — и берег его столько лет, чтобы теперь пустить в ход против грудного младенца?!
Глаза Повелителя Темного Царства светились в черной щели забрала шлема, как глаза голодного оборотня, он был огромен и страшен — но на сей раз Конрад не испугался, а заржал еще наглей и отвратительней прежнего.
— Где я взял Тройное Заклятье — моя забота, и пускаю я его в ход, когда и против кого хочу! Ну, что же вы не расколдовываете вашего будущего Великого Мага, нечистая сила?
— Ты ведь знаешь, ублюдок, что ничего нельзя больше пожелать на крестинах после слов «и это будет так»!
— Конечно, знаю! Все же я не зря был когда-то учеником Бернгарда. А для чего ж я, по-вашему, столько времени ждал, когда вы кончите молоть языком? Эй, принц, проснись и получай мой следующий подарок! Слушай: ты никогда не будешь понимать языка зверей и птиц, и даже собаки у тебя никогда не будет! Заклинаю тебя Тройным Заклятьем!
Над колыбелью вспыхнуло зеленое пламя — но не успело оно отразиться в хрустальных подвесках люстры, как Демон Бури ринулся на колдуна, и комната опрокинулась в ревущий хаос.
— Не убивайте его, Даттон!
Тонкий вскрик феи Амины потонул в вое штормового ветра, в раскатах грома и грохоте волн, разбивающихся в темноте о стены многострадальной детской… Но очень скоро в комнате снова стало светло — и все увидели, что Демон Бури исчез, зато колдун Конрад по-прежнему сидит в обугленном кресле, приглаживая вставшие дыбом редкие волосенки.
— Жаль, очень жаль, что Демон Бури решил нас покинуть, — задыхаясь, злобно прошипел колдун. — Он пропустит самое главное веселье! Эй, принц, он обещал тебе, что ты будешь ничьим, что будешь свободным? Так вот тебе мой подарок: стоит кому-нибудь в Пределе произнести дурацкое слово «СЛАМОНА», как ты должен будешь отправиться к этому человеку и слушаться всех его приказаний! Всю жизнь ты будешь рабом того, кто последним сказал волшебное слово, всю жизнь будешь переходить от человека, заявившего: «Нашего поСЛА МОНАко подняло на смех», к субъекту, ляпнувшему: «оСЛАМ ОНА только вредит», всю жизнь будешь чьим угодно, только не своим! Заклинаю тебя Тройным Заклятьем: пером совы, холодным железом, черным кипарисом! Риспаки! Золеже! Васо! Комза!
В гробовом молчании четверо Древних глядели на мечущееся над колыбелью оранжевое пламя, на залитую водой, заваленную обломками мебели комнату и на плюгавого человечка, радостно потирающего руки в чудом уцелевшем посреди этого разгрома кресле.
— Что, здорово я придумал? — выжимая воду из рукава, осведомился колдун Конрад. — Принц Белосонии служит мальчиком на побегушках у какого-нибудь идиота в Пределе! Ха-ха! И вместо Большой и Малой Магии изучает арифметику, хи-хи! Да, на это стоило истратить лучшее заклятье моего доброго учителя Бернгарда!
— Я… Я удушу тебя твоими собственными кишками! Я вобью тебе в сердце осиновый кол! Я!..
— Эй, эй, эй, поосторожнее! Надеюсь, ты не забыл, что такое Тройное Заклятье? Если ты меня прикончишь, Рыцарь, замок Заклятья защелкнется навсегда, а ключик я заберу с собой и не отдам его даже тебе, хоть ты и Повелитель Царства Духов и Теней!
Рыцарь-Бродяга с клокочущим рыком отвернулся от колдуна и одним ударом меча разрубил пополам каминную решетку.
— Смотрите-ка, этот неудачник еще кое-что помнит из уроков Бернгарда, — разжигая погасшую трубку, ядовито заметил Гидо. — И все равно его никогда не примет за мага даже новорожденный Древний. То ли дело другой ученик Бернгарда, Великий Маг Теварец…
— Аааа, ты пугаешь меня Магом Теварцем?!
Рыцарь-Бродяга аж застонал от удовольствия, потому что колдун Конрад наконец-таки вышел из себя.
— Пусть только этот любимчик Бернгарда высунет нос из маяка — я ему покажу, кто из нас лучше знает Магию Разрушений! — вскочив с кресла, Конрад рванул галстук на своей цыплячьей сморщенной шее. — Я покажу, кто из нас маг, а кто жалкий колдун! Чего вы ржете, наглецы?! Думаете, кроме Тройного Заклятья, у меня больше ничего не припасено? Ничего, скоро увидите сами! Очень скоро на месте ваших дриадовых рощ вырастут помидоры и картошка, а из обломков лунных дворцов Тэннисоля люди выстроят приюты, фабрики и спецшколы! А ты еще что путаешься под ногами, таракан?! — трясясь от злости, набросился Конрад на домового. — Ах, да, ты ведь тоже что-то наобещал принцу? Ну так слушай: у этого щенка никогда не будет своего дома, он никогда не будет понимать языка вещей и каждое утро его будут пичкать манной кашей! На это даже не стоит тратить Тройное Заклятье, просто это говорю я, Великий Маг Конрад, и это будет так!