На акциональном уровне способом отогнать опасность от своего дома служило выметание мусора и выбрасывание его или на межу, или в реку, что может быть истолковано как выпроваживание зла за пределы «своего» пространства. Отгон опасности производился при обметании домашнего очага у сербов; это делалось для того, чтобы «любая хала (‘змеюка, дракон, напасть’) отошла от дома» [Толстые 1981, с. 61]. Ср. словенский и полесский обычай выбрасывать из дома метлу при приближении града.
На вербальном уровне мотив присутствует в заговорах. Ср. фрагмент польской молитовки перед сном: «Poniezus mnie chrzciuł, / Najświętso Anna wszystkie odrobiny zmiatala… [Иисус меня крестил, Святая Анна все крошки сметала..,] [Cercha 1900, s. 140].
5. Отворачивать/переворачивать опасность. Некоторые предметы приобретают в народной традиции отгонные свойства благодаря этимологической магии, при которой происходит переосмысление {126} термина/ Семантику отгонного средства имела палка, которой погоняют волов, так называемая «устукач» или «стукач» (от серб. стукнути ‘сворачивать, осадить назад’). Половину такой палки весной запахивали в первую борозду, чтобы защитить поле от града (серб. Драгачев [Толстые 1981, с. 55]). Отгонные свойства приобретала палка, которой отогнали от жабы собирающуюся проглотить ее змею — такая палка, согласно народным верованиям, обладала способностью отгонять градовые тучи (ю.-слав., карпат., полес). По этому же принципу способность отворачивать зло иногда приобретал и выворотень — дерево, вывернутое бурей с корнем. Под его корнями хоронили самоубийц, чтобы они не вредили живым людям (пол. [Siarkowski 1885, s. 34]).
По тому же принципу этимологической магии приобрели отгонные свойства так называемые нитки-отворотки, т.е. нитки основы, которые при заправлений нитей в бердо не помещаются в него, оказываются лишними, — их подвязывали на голое тело уходящему на войну или в армию, чтобы отвратить от него опасность (В. Жары браг. гом., ПА); такой ниткой перевязывают рога корове при выгоне на пастбище, «шоб вядзьмары одвороча́лысь» (Кочищи ельск. гом., ПА): «Як пе́рвы раз уганя́ють коро́у на па́шу, чапля́юць отворотню на роги́ (остаю́цця ни́точки, ў бердо не помещча́юцца), ўро́ди шо от я́ких уро́коў. И як у а́рмию иде́, отворотню́ бяруть с собо́ю, мо штобы вернуўся» (Замошье лельч. гом., ПА) или: «А бува́є кросна тчэш да перэснуеш, да э́то шчыта́еца атвару́тка. Дак тую ни́тачку во́зьмеш, атре́жэш, и на руки и на ногу и буває худо́бе паве́сиш, дак это штоб атвара́чываласо го́ра» (Жаховичи мозыр. гом., ПА). Отворотными свойствами наделялась и нитка, спряденная наоборот, т.е. справа налево (черниг. [ИОЛЕАЭ 1874/13, с. 75]), в Полесье такую нитку обычно пряли, сидя на пороге дома до рассвета в Чистый четверг. Украинцы полагали, что ведьму можно поймать тем шнурком, который был сплетен наоборот (т.е., чтобы его плели к себе, а не от себя) [Драгоманов 1876, с. 68], в Закарпатье полагали, что ведьма не сможет проникнуть в дом, если дверь в нем перевязана ниткой, спряденной левой рукой [Потушняк 1940]. На польских Карпатах хозяйки в день св. Люции мололи на жерновах муку, вертя их в обратную сторону — слева направо. Из муки, смолотой таким образом, пекли лепешку, которую скармливали коровам, чтобы на весь пастбищный сезон защитить их от всякого зла [Janicka-Krzywda 1988, s. 9].