– Никто не возвращается из мертвых, – возразила Миас.
– И мы все это знаем, – сказал Колт. – Мы сражались за мечту и готовы за нее умереть, мы с самого начала приняли такое решение. Но если ты бросишься вперед и погибнешь в первый же день, все будет потеряно – их вера в тебя, мечта. – Он шагнул вперед, и его жесткий голос воина смягчился. – Они больше не видят в тебе женщину, Миас, теперь ты больше, чем просто человек, и ты должна жить, если рассчитываешь, что твой флот выдержит новое сражение с нашими врагами.
– Я всего лишь супруга корабля, – тихо сказала она.
– Нет, – возразила Брекир. – Колт прав, Миас. Я знаю, что ты это ненавидишь, но такова правда. Твоя жизнь важнее всего остального.
Они услышали новый крик – казалось, он дал выход разочарованию Миас, оказавшейся в ловушке легенды, созданной ею самой. Крик был долгим и протяжным, и по спине Джорона пробежала дрожь.
– Давайте перейдем в мою каюту, – предложила Миас и повела их за собой.
– Мы атакуем первыми, – сказал Адранчи, когда все расселись, – у меня забрали Черную Ани, и я не расстроюсь, если отправлюсь к Старухе, чтобы присоединиться к ней у костра. И прихвачу с собой побольше врагов.
– Нет, – возразила Турримор, – пойти должна я. «Кровавый скиир» быстрее и маневреннее. Однако у нас осталось мало припасов и есть проблемы с корпусом. Наши насосы работают днем и ночью, чтобы корабль оставался на плаву, и, если мы в ближайшее время не вступим в сражение, команда слишком устанет, чтобы оказывать сопротивление в дальнейшем.
– Нет, – вскричал Адранчи, – я первый предложил.
– А я настаиваю на участии «Кровавого скиира», – не сдавалась Турримор. – Более того, я готова решить вопрос на клинках, если вы не против?
Рука Адранчи потянулась к рукояти меча, но Миас решительно выступила вперед.
– Сохраните свои клинки для врага, – сказала она. – И не спешите умирать. Мы не знаем, что будет. Возможно, все для нас сложится не так плохо. – Она перевела взгляд с Турримор на Адранчи. – Вы никогда не были большими друзьями, но я бы предпочла, чтобы вы вместе дожили до преклонного возраста, а не отправились бы вдвоем к Старухе.
Адранчи кивнул и отступил. Турримор последовала его примеру.
– Мы лишь хотели доказать свою готовность, ничего больше, – проговорила она.
– Да, – подтвердил ее слова Адранчи, – она права.
Миас посмотрела на них, и Джорон подумал, что его супруга корабля удивительным образом сохраняет спокойствие. Он ощущал яростную преданность этих женщин и мужчин и знал без всякой проверки, что любой из них, даже супруга корабля из коричневых костей, полетят к смерти, чтобы защитить Миас ради ее мечты о мире.
– Нам нужно встретиться с флотом Суровых островов. Брекир приведет его к нам, – спокойно сказала Миас. – И тогда мы будем в безопасности. Если они долетят быстро, мы сможем к ним присоединиться. Как только Тендарн Эйлин разобьет флот Каррада, появится реальный шанс на мир. И мы получим в качестве дара за наше участие землю.
Снизу раздался еще один крик боли, усталости и отчаяния. Затем стало тихо.
В каюте наступила тишина, словно крик рассказал им о будущем, о боли и жертве, – все хорошо знали, что им предстоит. Внезапное молчание смерти. Никто не заговорил. Они ждали, пока не раздался тихий стук в дверь.
– Открой, – велела Миас, и Джорон молча повиновался.
На пороге стояла Гаррийя, ее руки были влажными от крови.
– Супруга корабля, – тихо проговорила она, лицо Гаррийи пряталось в тени.
Во рту у Джорона пересохло.
– Подойди, старая женщина, – сказала Миас.
Рука Старухи медленно приблизилась.
– Старая, да, – сказала она, – но смотрела ли ты в последнее время в зеркало? – Она рассмеялась, но, прежде чем кто-то успел вмешаться и напомнить ей о дисциплине, заговорил Джорон:
– Фарис, как она?
И в этот момент он почувствовал, что очень многое зависело от ответа на его вопрос. Миас сказала, что крики – это голос будущего, и теперь Гаррийя, сама того не зная, принесла новости, знамения о том, что ждало их впереди.
– Она устала, Зовущий, – сказала она, – но девушка будет жить, она сильная.
– А ребенок? – спросила Миас, но даже в ее тихом голосе слышалось нетерпение. – Что с ребенком?
– Она также жива и сильна, как кейшан.
И тут Миас улыбнулась. Знамения получились прекрасными, ребенок выжил. И в следующее мгновение они услышали доносившийся снизу детский плач.
– Дочь, – тихо сказала Миас и тут же заговорила громче: – Она дочь моря!
– Да! – последовал ответ супруг корабля, настроение которых разом переменилось к лучшему.