– Входи, хранитель палубы, – сказала Фарис. Когда он проскользнул в дверь, она оторвала заснувшую Муффаз от груди и положила на свою постель. – Она столько ест, – проговорила Фарис, – мне кажется, она вырастет такой же большой, как тот, в честь кого я ее назвала.
– Сильное тело еще никому не мешало на Ста островах, – заметил Джорон.
– Верно, – согласилась Фарис. – Когда все это закончится и мы будем жить по новым законам Миас, Муффаз станет супругой корабля.
– Так и будет, – сказал Джорон.
Он сел рядом с ребенком, глядя на то, как она спит.
– Ты можешь ее потрогать, – сказала Фарис. – Я не боюсь, что она заразится от тебя гнилью.
– Но я боюсь, – возразил Джорон. – И я пришел с непростыми новостями.
– Миас отсылает меня прочь, – сказала Фарис.
– Но не в качестве наказания, – поспешно проговорил Джорон, удивленный тем, что Фарис обо всем догадалась.
Впрочем, ему не стоило удивляться, она всегда отличалась умом.
– Я понимаю, – ответила Фарис. – Ребенок многое значит для команды. Если они будут знать, что мы в безопасности, то будут лучше сражаться.
– Миас передаст тебе командование обоими кораблями из коричневых костей, если дело дойдет до сражения. Но в случае поражения она считает, что Каррад сохранит жизнь всем, кто уцелеет, ведь в Бернсхъюме очень сильно уменьшилось население. Миас хочет, чтобы ты и ребенок остались живы.
Фарис посмотрела на него, и ее обожженную кожу исказила гримаса.
– Без Миас мы никогда не будем в безопасности, – тихо ответила Фарис. – И меня преследует ощущение, хран-пал, что супруга корабля готовится к смерти. – Она не сумела посмотреть ему в глаза и повернулась к ребенку. – Она идеальна, моя маленькая Муффаз, на ней нет ни единого изъяна. – Затем она повернулась к Джорону. – Мы не должны потерпеть поражение. Ведь тебе прекрасно известно, как поступают с идеальным первенцем женщины. Его забирают для кораблей. Они сделают вид, что меня, грубое дитя палубы, с радостью примут Дарны, а потом я тихо исчезну. Впрочем, мне будет все равно. Ведь если они заберут мою маленькую Муффаз, я не захочу жить.
– Мы этого не допустим, – сказал Джорон, глядя на тихо дышавшего ребенка. – Я буду сражаться до последнего вздоха, если потребуется, Фарис, чтобы этого не произошло.
Она встала и положила руку ему на плечо.
– Я знаю, – ответила Фарис. – Ты хороший человек. Ты всегда относился ко мне по-доброму. И ты должен позаботиться о том, чтобы супруга корабля никогда не теряла надежду. – Он кивнул, не в силах ничего ответить. – Спасибо тебе. А теперь мне нужно собрать вещи.
Он кивнул и ушел. «Интересно, увижу ли я Фарис снова, – подумал Джорон. – Можно ли скорбеть о тех, кто еще жив?»
52
Петля затягивается
Остаток утра они провели, наблюдая за кораблями Колта «Острая сестра», «Последний свет» и «Рассекающая волны», которые возвращались к основным силам черного флота.
– «Ужас аракесиана» на прежнем месте, – сказала Миас, не опуская подзорной трубы.
– Если и были какие-то сомнения в том, что они нас ведут, теперь они исчезли, – ответил Джорон.
– Да, – сказала Миас и повернулась к Барли. – Пошли сигнал Колту, Турримор и Адранчи. Я хочу с ними поговорить.
Сигналы были отправлены, и «Дитя приливов» сбросил скорость, чтобы принять флюк-лодки остальных супруг кораблей. На этот раз Миас не предложила гостям подкрепиться, даже не стала приглашать их в свою каюту, встретив их на палубе, – команда продолжала заниматься своими делами, и «Дитя приливов» резво рассекал волны.
– Ты звала нас, и мы пришли, мать кораблей, – металлический зуб Колта блеснул во рту.
– Да, – сказала Миас, – но наша встреча не доставит вам радости.
– Причина в «Ужасе»? – спросила Турримор.
– Да, – кивнула Миас. – Дело в нем. Он отсекает нам путь к бегству, если мы захотим свернуть в сторону от Суровых островов. Я надеюсь, что до этого не дойдет, но в худшем случае нам придется как-то проскочить мимо «Ужаса аракесиана».
– Потребуются корабли, чтобы его отвлечь, – сказал Колт. – Но у нас нет достаточно больших, чтобы…
– Даже если «Дитя приливов» попытается его отвлечь, это будет чистейшим самоубийством и безумием, – вмешалась Турримор.