Да не тут-то было. Видно не судьба была охотнику ускользнуть незамеченным. Он почти дошёл до конца деревни, как из одной избы выбежала к нему навстречу дева, в которой Деян без труда узнал Смеляну.
— Ты это куда спозаранку собрался? — спросила с улыбкой она.
— По надобности мне. Крыльцо новое хочу поставить. Вот иду присмотреть пару столбов. А ты чего так рано вскочила?
— Не спится мне, Деянушка. Сваты вчера были с Запрудного, — весело говорит, а сама зорко глядит, как эта новость на охотнике скажется.
— Ого, далече молва о красе твоей дошла, — только и сказал он в ответ.
Недолго помолчали. Неожиданно Смеляна бросилась Деяну на шею, обхватив белыми рученьками. Отчаянно в глаза поглядела и страстно молвила:
— Неужто совсем не люба я тебе? Не хочу ни за Еля, ни за Яся с Запрудного, хочу тебя мужем назвать. Чтобы жить с тобой в радости и горе, хочу детей тебе родить. Что же ты глаза отводишь? Так и не скажешь ничего?
— А что тут говорить… Женихи у тебя достойные. А я не тот, кто сможет подарить тебе счастье, Смеляна. Мне одному хорошо. Может, что и изменится со временем, но пока как есть. Прости непутёвого и не держи зла, сделай милость.
Руки, что крепко держали охотника, вмиг повисли плетьми вдоль тела девы, в ясных глазах появились слёзы и губы задрожали.
— Видно кусок льда в груди у тебя, Деян. Неведомы муки любви каменному. А знаешь, желаю полюбить тебе однажды так, чтобы не знал ты покоя ни днём, ни ночью. На край света готов был идти за зазнобой своей, ибо без неё белый свет не мил стал. Чтобы понял, как оно бывает, — в сердцах бросила она. А потом резко отвернулась и побежала в сени своей избы, откуда с недовольным лицом выглядывала мать.
Охотник только диву дался и покачал головой. Столько страстности и муки было в словах обиженной девы. Но чем он мог ответить: душа осталась глуха к словам любви и сердце тоже молчало. Зато как зачастило в груди, когда вспомнил, куда путь держал. Расправив плечи, охотник приосанился и быстрым шагом направился по дороге мимо частокола людских дворов.
Как обычно шёл берегом реки, замечая вольную красоту вокруг. Деревья украшала молодая ярко-зеленая листва, воздух пах цветущими луговыми травами. Где-то в камышах крякнула утка, рыба плескалась, играя в реке. Над водой клубилась лёгкая дымка тумана. У Деяна возникло желание посидеть на берегу с удой, да не за тем шёл. А топать далече. И как так получилось, что к своим не тянет, а чужие будто родные, он не знал. Только словно лёгкие крылья несли его на хутор оборотней. Много времени провёл Деян в дороге, пока не заприметил неподалёку молодой осинник и не свернул туда. Заготовку столбов провести, пока сокодвижение в деревьях в разгаре — самое оно. Кора сейчас легко сходила. Решил он срубить пару подходящих осин, обтесать и высушить на солнце. А через седьмину на отцовской телеге привести на двор. Кору снимал медленно сверху вниз. Затем срубил сами деревья, положил рядом и отсёк все ветки. Славно поработал, вытер пот со лба и присел на поваленное дерево перевести дух. Солнце уже поднялось высоко, высушив росу. То и дело над головой было слышно жужжание пчёл. Деяна разморило, он расслабился и погрузился в свои мысли.
Тем временем к нему со спины медленно, но верно приближался медведь. И быть бы беде, если бы не злобный упреждающий рык кота. Откуда ни возьмись прямо рядом с охотником на дерево прыгнула дымчато-палевая рысь. Ощетинившись, прижав уши к голове и оскалив пасть, она застыла в угрожающей позе, смотря за спину удивлённого и растерянного Деяна. Наконец сообразив, что это всё неспроста, охотник подскочил с насиженного места, подхватил с земли лук и стрелу, натянул тетиву и развернулся лицом к предполагаемой опасности. Всё бы ничего, но такого он не ожидал. Бежать поздно. Догонит. Это с виду медведи косолапые да неуклюжие, а попробуй убежать. Краем глаза Деян посмотрел на застывшую рядом рысь, понимая, кто его нежданный заступник.
— Ардаш, немедленно беги, — прошептал он. — Ты нужен Снежу живым и здоровым. Брысь отсюда, кому говорю!
Только рысь и ухом не повела, не двинувшись с места, лишь присела ниже и выпустила когти, не сводя глаз с остановившегося в трёх шагах медведя. Зверь грозно зарычал, потом фыркнул и издал гортанный звук, разглядывая воинственно настроенного кота, словно обдумывая, что дальше делать.
— Эй, ты, косолапый, зенки сломаешь. Даже помыслить не смей, чтобы ему навредить. Я ведь не дам. Хоть и помру, но тебе шкуру попорчу так, что долго не очуняешь.
Медведь тряхнул огромной чёрной головой, и вдруг сел задом на землю, и вытянул вперёд лапы, глядя какими-то удивлёнными глазами на странную несуразную парочку. Кот потянулся и стал точить когти о ствол осины, всё так же звучно подвывая.
«А мишка-то седой, — некстати подумалось Деяну. — Ужель правду бают о нахальном чёрном медведе?»
Рука охотника, держащая наготове лук, стала уставать. Что-то будет, если он даст слабину. Зверь ведь всё видит и понимает. Завершилось это противостояние странным образом. По верхушкам деревьев прошёлся лёгкий ветерок, напоминающий нежный женский шёпот. Медведь прислушался, потянул носом воздух, а потом медленно поднялся на лапы, повернулся и покосолапил в другую сторону. Деян абсолютно ничего не понимал. Где это видано, чтобы голодный после суровой зимы зверь взял и просто так ушёл, бросив намеченную добычу? Чудеса, да и только.
Ардаш в облике рыси лениво прошёлся по стволу дерева, грациозно спрыгнул на землю и, виляя пушистым задом, пошёл прочь.
— Погодь, я ж к вам шёл! — окликнул Деан Ардаша, опуская лук.
Рысь обернулась и фыркнула.
— Знаю, что ты злишься за беспечность мою. Но чего уж теперь. Спасибо, что вступился, конечно. А вообще, котейка, разве так гостей встречают? Гостеприимство преждь всего. Аль не слыхал о таком? Я вот вам гостинцы приготовил.
Ардаш прищурился, поскрёб лапой траву и остался на месте.
Деян ухмыльнулся, забросил мешок на плечи, лук туда же, стрелу отправил обратно в колчан, а топор за пояс — и пошел следом за самоуверенным, горделиво выхаживающим впереди котом.
— Знаешь, я скучал. Часто думал о вас с братом, — сказал он в спину шагающей лёгкой поступью рыси, на что снова получил насмешливый фырк.
Можно было подумать, что его откровения мало трогали Ардаша, если бы не поворот ушей с пушистыми кисточками на концах, которые ясно давали понять знающему человеку, что его внимательно слушали и внимали. Отчего-то на сердце охотника стало легко и свободно, словно не в гости он идёт, а к себе домой, где его всегда ждут.
Комментарий к Глава 5