— Тихо-тихо, не спеши — зашептал Яр, торопливо стягивая рубаху и штаны, — Хочу приласкать, как следует…
Он усадил княжну спиной к себе, так, что ее ноги были широко разведены, давая ему полную власть. Осторожно убрал светлые локоны, обнажая стройную спинку. Взгляд скользнул по нежной коже плеч и Яр болезненно вздрогнул. Воздух застрял в груди, а он все смотрел на тонкие, чуть заметные белые шрамы. Следы его плети.
— Звездочка моя, милая, — прошептал он, тихонько проводя по ним пальцами. Как он мог? И поднялась же рука на беззащитную… Яр бережно целовал каждый рубчик, осторожными касаниями стараясь попросить прощения за свою ошибку. А княжна сладко вздыхала, не ведая, что открылось его взору. Сейчас, как никогда, ему хотелось занежить, обласкать свою девочку от кончиков стройных ножек до макушки.
Устроив ее на себе так, чтобы напряженная плоть оказалась крепко прижата влажному лону, Яр пальцами раздвинул складочки, подбираясь к нежному комочку плоти. Вторая рука скользнула вверх, легонько пощипывая затвердевшую вершинку-бусинку.
Княжна сей же момент откликнулась тихим стоном. Изогнулась в его руках, послушная жарким, умелым ласкам. А Яр невесомо гладил пальцами влажную плоть. Языком и краткими поцелуями дразнил шелковистую кожу шеи. Лана уже и сама терлась об него всем телом, напрягалась, вздрагивала. Он чувствовал, ее скорое удовольствие. Но как же хотелось разделить его вместе с возлюбленной, как подобает мужчине.
Княжна тихо постанывала сквозь прикушенные от удовольствия губы, хватала Яра за руки, молчалива требуя скорее унять сладкую пытку. И только ей показалось, что вот-вот, что еще немного — и она испытает такое новое и пронзительное наслаждение, как мужчина отстранился. Лана вскрикнуть не успела, как ощутила себя лежащей на боку. А потом… Потом было еще слаще, чем мгновения назад. Крепко прижавшись к ней сзади, мужчина направил себя в нее.
— О-о-о, — бесстыдно выгнулась в могучих объятьях княжна. Яр же скользнул рукой между ее разведенных бедер и вновь принялся ласкать. Движения его твердой плоти и чутких пальцев сводили с ума. И чем быстрее и сильнее толкался в нее мужчина, тем больше ей было надобно. Но долго выдержать она не сумела. Выкрикнув его имя, задрожала всем телом от коротких, частых судорог внизу живота. Яр глухо зарычал, и Лана почувствовала, как разбухает его плоть, чтобы в следующий миг излиться в ее лоно горячей струей семени.
Он обессилено откинул голову на подушку. Княжна тихо лежала рядышком, расслабленная и довольная. С великой неохотой он все же покинул ее тело. Ланушка тут же развернулась и без раздумий прижалась к нему. Он обнял ее в ответ, кутая и пряча в своих объятьях.
— Люблю тебя, — едва слышно выдохнул Яр. Признание само слетело с губ, и мужчина замер, в ожидании ее ответа.
Лана подумала, что ослышалась. Медленно подняла голову и столкнулась с напряженным взглядом оборотня. Он смотрел прямо ей в глаза, будто выискивая там ответ.
— Меня? — каким-то ломким, не своим голосом произнесла она.
— Тебя, — повторил тихо Яр, — люблю.
Княжна видела, что мужчина ждет ее ответа, хочет признания. Но, даже услышав заветные слова, не могла в них поверить. Разве возлюбленную гонят зверем через непроходимую чащу? Бросают на постель, чтобы лишить чести? Разве бьют, травят непосильной работой?
Мужчина понял ее мысли. Густые брови сошлись на переносице, а во взгляде колючими снежинками застыла боль.
— Я… не хотел этого. Всего, что случилось, — обреченно произнес он.
Не хотел! А она уж как не хотела! Разве не об этом умоляла, тогда, тем страшным днем? Глаза защипало от подступающих слез. Еще недавно желанные и такие родные объятья показались холодными. Совсем чужими. Он не хотел… Какова ложь! Оборотень вдруг забеспокоился, перехватил ее крепче, не давая выбраться, прижал к себе.
— Ланушка, — зашептал он, обдавая ухо горячим дыханием, — прошу, выслушай… Я ведь никогда прежде силой не брал. Пальцем женщины против ее воли не касался. А с тобой — словно затмение нашло. Сам себя ненавидел, метался из стороны в сторону…
Лана отворачивалась от пытливого взгляда и зло кусала губы. Обидно было, больно от того, что так все сложилось у них. Но голос мужчины звучал так искренне. Ежели сейчас она его оттолкнет, то кому лучше сделает? И сама изведется и Яра измучает. К тому же не поздно ли упрямиться? Ведь ей было так хорошо с ним. Оборотень все же поймал ее лицо и опять заглянул в глаза.
— Простишь ли ты меня, милая? Разрешишь начать все заново?
Княжна медленно кивнула. Совсем все забыть она пока не могла, но, может, и выйдет что у них. Только бы Яр не лгал о своих чувствах! Мужчина, увидав ее согласие, облегченно вздохнул. Ее тут же совершенно притиснули к могучему телу и спешно обцеловали все лицо.
Угревшись в его руках ласковой кошкой, Лана совсем размякла. Пальцы Яра путались в длинных прядях, тихо гладили по плечам и спине, а она млела под ласковыми прикосновениями и только разве не мурчала во весь голос.
— Яр, — тихонько подала голос она, — почему же сначала было… так?
Мышцы под ее головой на мгновенье напряглись. Яр долго раздумывал над своим ответом.
— Звездочка, прежде скажи, что ты знаешь о таких, как я?
— Ну, вам покровительствует Велес. Оборотни очень быстры и ловки, даже в человечьем обличье. И раны скорее заживают на ваших телах. Нюх у ваших людей лучше человечьего… И еще живете вы своими общинами, ни с кем дружбы не водите. Все.
— Маловато, но верною. Кроме последнего. Теперь слушай. Ты не встретишь ни одного оборотня со шрамом от обычного железа. Такова природа благословлённых Даром — все заживает без следа. Лишь серебро, да только проклятое злой силой, оставляет на нашей коже отметины, но те, кому не посчастливилось столкнуться с таким металлом редко остаются живы…
Яр помолчал, собираясь с мыслями. Княжна на его плече тоже затихла, только теплые пальчики осторожно бегали по зажившим рубцам.
— Эту жжённую метку на моем лице оставил твой отец.
Девочка вздрогнула, но не проронила ни слова. Совсем сникла и хотела отодвинуться, но Яр не пустил:
— Слушай дальше. Случилась моя беда немногим более чем три года назад. Как раз я готовился стать во главе нашей стаи. Уже лет пять обучался у старого вожака, как дела вести. А до этого долго ходил по реке к морю, узнавал чужие обычаи, смотрел на мир и впитывал не только мудрость наших лесов, но и иноземных краев тоже. И вот, незадолго до ухода Всемира, прислал князь гонца. Дескать, хочет позабыть старые распри и заручится дружбой. К слову — только твой отец так ненавидел наш люд. Одни Боги знают почему. Как взошел на трон, так и началось. И до этого мы не шибко ладили, но и вражды сильной тоже не было. И вот решил Беригор искупить свои былые прегрешения. Гонец стелил мягче пуха лебяжьего, соловьем разливался. Но Всемир был против. Я же решил, что умнее старого волка и принялся спорить. Хотел дать князю шанс. Это была моя первая ошибка. Вожак отступил и я, взяв на себя все обязательства, назначил князю встречу на границе наших земель. Признаться, в последний миг все-таки сомнения одолели, но отступать было поздно. Сам собрал отряд покрепче, а в помощь позвал своего брата Честа.
Яр на мгновение замолк. Сжал ее плечи сильнее, но тут же ослабил хватку.
— Сначала встреча шла хорошо. Твой отец был добр и говорил открыто. Сетовал на свою неразумность и предлагал мир на щедрых для нас условиях. Свою внезапную перемену объяснял возросшим беспокойством за свои границы, да и враги не дремали. За день все обсудить не удалось, и князь очень просил остаться в приграничье еще на денек на правах его почетных гостей. Вторая ошибка — уверенный в силе своего отряда я позволил. Дозорные не чуяли опасности, людей было и правда мало, не ровня нам. Но не так-то прост оказался Беригор. Ночью на нас напали. Все оружие было из очернённого серебра, а слабые на вид воины князя словно сошли с ума и обрели в пять раз больше сил против прежнего. Дрались мы долго, но удача отвернулась от моего народа. Оставшихся в живых загнали в ловушку, и князь выдвинул условие — если я и мой брат сдадимся, то других он отпустит. Клялся жизнью. Я согласился. Это стало третьей ошибкой…