— Ох, попадись мне этот помощничек, что воду мутит, — зло шипел другой, — Все кости через горло вытащу!
— А может, и представится тебе такая возможность, гляди-ка! — и тонкий палец указал на две деревяшки лежащие бочком.
Мужчина задумчиво прицокнул.
— Брехня. Не сунется в терем никто! Здесь вся наша сила.
— Ну а вдруг? Пусть гадания теперь из рук вон плохи и совсем путного не показывают, но тут уж наверняка правда. Дорога и враг на пороге.
— Врагов у нас в избытке…
— Ты знаешь, о ком я! Недомерок жив все еще. Расклад на черного пса и его подстилку ровнехонек, аж глазам больно! Не наш ли новый недруг этому причина? Может ведовских сил у него малость горькая, но зато, по всему видно, есть знания. А это хуже во сто крат. Пусть же приведет их сюда. Так даже лучше! Князь теперь полностью в нашей власти. Будет легче прихлопнуть всех разом, а не тратить силы на провальные чары.
— Тогда нам нужно как следует подготовиться, — глухо отозвался его союзник, — а то если оплошаем…
— Цыц! — прикрикнул на него мужчина, — Даже не мысли об этом!
И оба с тревогой глянули в сторону черных идолов.
Глава 23
Северная застава встретила их острыми кольями заграждений и крепкими каменными стенами. Зверь внутри угрожающе рычал и упрямился. Не хотел идти прямиком в ощеренную пасть стальных ворот. Настырно требовал схватить свою избранницу и увести обратно в логово.
Яр тревожно оглядел закутанную в теплый плащ жену. Их нелегкий путь Ланушка перенесла хорошо. Ратимир и Дарина при любом удобном случае помощь девушке оказать спешили, а уж он и подавно не мог заставить себя отойти от жены далее, чем на десяток шагов. До сей поры болезненной судорогой скручивало каждую частичку тела и души, стоило вспомнить, что могло случиться, проснись он хоть получасом позже.
Нет, нельзя больше терпеть козни Лучезара! Заставит его ответить за все, как только вернется. А он вернется и голову князя с собой принесет. Зверь внутри одобрительно зарычал, требуя мести. Неохотно, но покорился, позволяя воспользоваться гостеприимством Ратимира. Пусть теплой дружбы меж ними не было, но любовь к молодой княжне и взаимная неприязнь к Беригору не так уж и мало для начала.
Приветственные выкрики со стен встретили их маленький отряд. Люди радовались своему предводителю. Про себя Яр одобрительно хмыкнул. Плохого хозяина так не встречают.
Легкие саночки, в которых сидела княжна замерли и Яр на перебой с Ратимиром помогли девушке встать. Впрочем, юноша тут же благоразумно отступил в сторону, признавая за ним право помочь своей жене. Мудро.
Воины княжича при виде оборотня так и норовили схватиться за оружие. Ратимир бросал в его сторону предостерегающие взгляды, но Яра это не заботило. Он внимательно оглядел крепкие стены, недовольных, но молчаливых воинов и бережно привлек любимую к себе. Что ж, тут ей будет безопасно.
— Господин, — обратился к княжичу один из людей, нескладный, еще безусый юноша, — покои готовы. Отдохните с дороги.
Ратимир только головой кивнул рассеяно. Еще бы, они готовы не были. Дарина-знахарка опять из обыкновенной лесной шишки мышь наколдовала. Мирослав ему потом долго высказывал о том, как подумал, что рассудка лишился. Шутка ли, проснулся — а на подушке хвостатая грызунья ему указания пищит. И нагло так.
Стоило помянуть про себя Дарину, как ведунья тотчас откликнулась.
— Наш разговор не терпит и вечера. Каждый час промедления дорог.
— Тогда обговорим все немедля, — согласился княжич, — Сестра, тебя проводят в горницу, там и отужинаешь.
— Она должна быть с нами.
Оборотень тут же нахмурился, но ведунья поспешила добавить.
— Ненадолго.
— Веди, — скупо обронил мужчина. Среди людей послышались недовольные восклицания, но Ратимир оборвал их мановением руки. Быстро повел гостей в свои покои. Чем скорее они побеседуют, тем лучше.
— Мирослав, будь на страже, да гляди, чтобы никто мимо не шнырял, — на ходу обронил Ратимир. Сотник понятливо кивнул и посторонился, пропуская их в горницу.
Дарина тут же к окну отправилась, пошептала что-то, руками поводила, и, обернувшись, молвила.
— Сядьте-ка, други любезные. Мечи в стороны отложите, а разум откройте моим словам.
Ратимир взглянул на оборотня и в его глазах увидел то, что почувствовал сам. Тревогу. Да и знахарка вела себя беспокойно, перебирала сухенькими пальцами шейные обереги, вздрагивала и ежилась, как от холода. Наконец, будто нехотя, медленно проговорила.
— Вам может показаться, что история ваша короткая, но правда в том, что тянется она уже очень много лет. С тех самых пор, как Боги сотворили этот мир и сделали его своим ратным полем. Чернобог и его приспешники алчут крови и жестоких войн, страданий и бесчинств. В противовес им Белобог, а так же остальные светлые Боги желают, чтобы люди жили в мире и достатке, а жертвенный костер питался лишь плодами их трудов. Однако из-за того, что силы обоих сторон слишком разрушительны, лицом к лицу Боги никогда не сходятся, а действуют через своих прилежных слуг. Дают им знания и умения для исполнения своей воли.
Дарина на мгновение замолкла и строго оглядела притихших людей. Мужчины смотрели насторожено, уже понимая, к чему она ведет.
— С одной стороны может показаться, что творить добрые или злые деяния просто, ведь послушные божественной воле сильнее любого человека, — продолжила знахарка, — Но хитрость все же есть. И она в том, что между собой нам дозволено сражаться, сколько хватает прыти, а вот жителя этого мира, человека ли, оборотня, тронуть в полную силу не смеем. А можем лишь подтолкнуть, заставить принять нужное нам решение, чтобы потихоньку склонить его сердце и разум в свою сторону и через них обрести силу и власть. Например, пошлем добрый или кошмарный сон, поможем зельем или шепнем заклятье на неудачу…
— Мои сны, — медленно произнес оборотень, — так они твоих рук дело?!
— Моих, — легко согласилась она и, посмотрев на встрепенувшегося Ратимира, поспешила сказать, — а ты молодой княжич, видел то, что темные позволяли видеть. Они питаются страхом и тоской, тревогой и болью. Раздули из твоих домыслов кошмар и скормили тебе, рождая в сердце слепую ненависть. А во власти гнева легко беду на свою голову накликать.
Княжич от ее слов еще больше помрачнел.
— Беду говоришь?! Не все в моих снах ложью было! А ты, выходит, знала, что моя сестра в плену, но и пальцем не двинула!
— Неправда! Мне Дарина помогала, — возмутилась молчащая до этого княжна. Дарина мягко улыбнулась доброй девушке.
— Но не всегда так, как думаешь. Это ведь моя слуга, белокрылая совушка, указала тебе дорогу в той буре. Не просто так непогода над тобой разыгралась. Послали ее вдогонку за тобой ведьмаки. И не будь на тебе заговоров моей сестры, да не подпитывай их чистая любовь твоей матери, Морана забрала бы тебя вместо несчастной лошади…
Княжна опустила глаза, но в них Дарина успела заметить горькую обиду.
— Прости дитя, — вздохнула знахарка, — Ваша встреча была назначена Богами. Не даром ведьмаки так пытались Вам помешать. Да, труден путь от неприятия до любви. Во много раз тяжелее, если голос сердца заглушен дурманом злых чувств, заботливо раздутых свыше своего предела. Мы с сестрой как могли помогали вам обоим. Но от нашей силы остались жалкие крохи. В ущерб себе мы заглушили свои умения, а все для того, чтобы темные не нашли нас раньше положенного часа.
— Но почему? — прошептала княжна, — А вдруг все по-другому быть могло?
— Могло. И было бы, если бы слуги Чернобога не оплели паутиной злобы и ненависти сердце твоего отца. Не все проходят посланные им испытания. Беригор поддался наветам злых голосов и вскоре перестал слушать кого-либо, кроме них. Действуя через князя, темные развязали вражду с оборотнями, посеяли разлад в торговых союзах, накликали беды с востока, позволив Батыю хозяйничать на границе, как у себя в степи. Да и в самом княжестве давно уж худо. Твой брат знает.