– В одном из подземных коридоров, ведущих к тюрьме, – ответил мне Крей и направился вперёд. Следом за ним шли злой император, Герт, я, Рейна и священник, замыкая нашу цепочку.
Коридор был настолько узким что идти пришлось по одному.
– А почему всадников держать в тюрьме под императорским дворцом, а не где-то на краю империи. Так разве не было безопаснее? – спросил Герт, который судя по всему, все же кое-что выяснил из наших разговор.
– Нет. Не было бы. Во-первых, так они всегда находятся под нашим надзором. Иначе если бы произошла ситуация подобная этой мы бы узнали уже постфактум и пришлось бы не один день провести в пути. Что дало бы фору злоумышленникам. Во-вторых, необходимо было проводить исследования, что так же не удобно если всадники находиться далеко.
– Понятно. И все же кто мог заварить всю эту кашу? В голове не укладывается. Да и сколько сил необходимо было затратить, что б воплотить в жизнь все это? – задумчиво произнес Герт. Да я тоже задавалась этим вопросом. Это ж сколько нужно сил и терпения, что б течении многих лет призывать всадников, контролировать их и пытаться уничтожить Арвийскую империю?
– Скоро узнаем, – получили мы ответ от императора. – до тюрьмы осталось не так далеко. А когда узнаем кто этот умник, сотру в порошок собственными руками.
Мужчина был прав до места назначения осталось действительно не далеко. Мы прошли ещё два поворота и оказались у огромных, железных ворот следом за которыми шла антимагическая решётка.
Возле ворот и решетки, по обеим сторонам, лежали тела мёртвых уже охранников, а сами двери были открыты. Где-то в глубине тюрьмы горел свет от факела и доносились жуткие звуки звона цепей и завывания демонов.
– Походе мы все же опоздали, – шепнула Рейна, но её услышали все так как кроме шума в конце тюремного коридора вокруг стояла мертвая, в прямом смысле слова, тишина.
– Похоже на то, – отозвалась я так же шёпотом.
– Зато, сейчас узнаем, кто уже нас такой смелый, что решился призвать четырёх всадников, – произнес император и уверенной походкой направился в сторону шума предварительно вытащив из ножен меч. Крей поступил так же. Герт активировал заклинание в руках, священник тоже достал откуда из-за пояса кинжал, руки Рейналин покрылись тёмной дымкой, а вот у меня оружия совсем никакого не было, кроме шпилек в волосах. Ну и бог с ним! Где наша не пропадала? Как-нибудь выкручусь, а нет буду орудовать шпильками.
Мы медленно продвигались вперёд готовые в любой момент к атаке. Напряжение встало в воздухе, а по спине у меня текли мелкие капли пота. Мы почти достигли самой последней камеры, из которой и доносился шум, как дверь, отделяющая нас от комнаты, распахнулась и нам на встречу вышел мужчина.
Мужчина был в возрасте. Точнее не так, ему было лет сорок-сорок пять. Лицо его было бледным и изнеможенным, но от него все равно веяло силой. И лицо мне его кого-то напоминало. Присмотревшись в тусклом освещении факелов, я обомлела. Впрочем, как и все остальные.
Да быть того не может! К такому я точно не была готова! Этот человек последний на кого я могла бы подумать при любом раскладе!
– Велиан? – удивленно произнес император, не веря своим глазам, как в прочем и все остальные, находящие в коридоре тюрьмы.
Быть того не может! В голове не укладывается, то что сейчас происходит! Наш злодей — это глава службы безопасности империи Велиан Сортан?!
Верилось с трудом, но глаза меня не обманывали. Это действительно был он. Стоял прямо напротив нас и безумно улыбался.
– Какая встреча Ваше Величество, – разведя руки в стороны произнес мужчина. – Быстро же вы догадались. Хотя, чему удивляться? – пробормотал он и посмотрел прямо на нас с Рейналин. – Этим двум девкам, всегда везло. У них как будто чуйка на моих всадников. Сначала эта потаскуха с низов вмешалась, а теперь и эта чертова следовательша. И всегда, всегда срывают все мои планы! Только в этот раз не выйдет. В этот раз я воплощу свою мечту в реальность.
– Почему Велиан? Зачем тебе это? – стараясь сохранять холоднокровие поинтересовался Рейнар Крей.
Хороший вопрос. Я бы тоже хотела знать, зачем главе СБИ призывать всадников и пытаться уничтожить Арвийскую Империю?
– Ты спрашиваешь, почему, Крей? А сам не догадываешься? Я ненавижу эту империю! – вдруг заорал Велиан, от чего я чуть вздрогнула. – Я хочу сравнять её с землёй! Стереть со всех карт. Избавиться от всех упоминаний о ней! Что бы Арвийская Империя перестала существовать и осталась лишь краткосрочным воспоминанием, которое вскоре сотрется из памяти! Слишком много она отняла у меня. – уже чуть спокойнее произнес последнее предложение мужчина. – Сначала родители, а затем мою любимую жену с пятилетним ребенком. Эта гнилая империя отняла у меня всех родных, превратив мою жизнь в ад, а душу в пепел, и теперь, пришло мое время стереть в прах эту ненавистную мне территорию и всех, кто на ней проживает.
Слушая все, что он говорит, я отчетливо понимала, он сумасшедший, одержимый безумной идеей. Не знаю, что именно произошло, но его необходимо было остановить любой ценой, иначе все его слова окажутся правдой.
30 лет назад.
Подросток пятнадцати лет стоял на главной площади столицы Арвийской империи и наблюдал как его родителей вели на эшафот. С мешком на голове, завязанными за спиной руками, в длинной серой робе и босиком, они еле передвигали ногами, после долгих дней пыток, пока они не сказали именно то, что необходимо было услышать военным.
Люди, при виде заключенных, радостно улюлюкали, предвкушая зрелище. А подросток молча наблюдал через застилающую глаза плену слез. Обводил глазами эту толпу, которая была счастлива новому кровавому зрелищу и ненавидел их.
– Тупые животные. Вы все сдохните! – как мантру повторял подросток, отрывая взгляд от людей и переводя его на помост.
Конвой остановился, а вместе с ним и двое заключенных. Первым на помост с плохой подвели мужчину, отца парня, сняв с него мешок стражник ударом ноги поставил его на колени и что-то произнес. Расслышать, что именно он произнес было невозможно из-за шума толпы и большого расстояния, но это было и не обязательно. Как и всегда, при прилюдных казнях заключенным давали последнее слово.
Отец мальчика, не стал отказываться и захлебываясь слезами что-то говорил, но парень не слышал, а может и не хотел слышать, его слов. Лишь отупело наблюдая как губы его отца шевелятся, произнося свои последние в жизни слова.
Речь закончилась и мужчина, обведя взглядом толпу склонился голову понимая бессмысленность своих слов. Рука стражника схватила отца парня за волосы и приложив небольшое усилие склонился голову к деревянному пню. Секунда и над головой отца палач заносит, сверкнувший лезвием, топор, другая и этот топор опускается на шею мужчины, разделяю голову и тело, третья, головой скатывается в корзину бессмысленно смотря в небо, а обмякшее тело опадает на деревянный помост. Толпа ликует, а двое стражников схватив труп за ноги оттаскивают его за помост, и место мужчины занимает женщина, мать подростка.
С неё так же, как и с мужчины снимают мешок и ударом ноги ставят на колени. Сейчас должна прозвучат её последняя речь, но женщина молчит лишь воспаленными, красными от слез глазами осматривать толпу пытаясь отыскать в ней кого-то, и когда глаза выскакивают стоящего в толпе сына, женщина улыбается и произносит только одно слово:
– Прости, – шепчут её губы, растягиваясь в улыбке.
Сердце подростка сжимается, а слезы начинают литья с ещё большей силой. Он наблюдает как голову его матери прижимают к колодке, замах и вот вторая голова лежит в корзине, а тело оттаскивают к телу отца.
Что-то внутри обрывается. Слез больше не осталось. Осталась только всепоглощающая ненависть. Ненависть к этим людям. Ненависть к этой империи. Ненависть к этому миру.
Родители ведь не сделали ничего плохого. Всего лишь помогали людям. И не важно, что они были с вражеской стороны. Они были простыми беженцами, скрывающимися от войны, так же, как и многие. А родители были теми, кто помог им выжить. И теперь за эту помощь они расплатился своей жизнью, а беженцев убили на месте.