- В машине полежат, - говорит Жек и забрасывает колоды карт в салон автомобиля.
Жанна нагибается и, задрав правую штанину брюк Жека, вынимает из носка новенькую колоду карт.
Дверь подъезда была оборудована камерой видеонаблюдения. Охранник в камуфляже неторопливо произвёл фэйс-контроль и потребовал предъявить паспорта. За его спиной стоял ещё один, похожий на первого и тоже с пистолетом в рыжей кобуре на боку.
- Мы к Владимиру Никифоровичу в двадцать седьмую. Он ждёт нас, - сообщил Жек и вынул из нагрудного кармана трубку.
- Ваши паспорта, пожалуйста, - остался непреклонен консьерж в камуфляже. - Мне необходимо переписать данные.
- Жанна, э-э, Юрьевна, - Жек не знал отчество своей «подчинённой», - будьте добры, паспорт…
- И вы, пожалуйста, - потребовал охранник, глядя на Жека вежливым и суровым взглядом.
«Будь в моём паспорте зафиксировано имя Пётр, а не Евгений, то с удовольствием бы я тебе его вручил. А так…».
- К сожалению, не располагаю. Командир, позвони Владимиру Никифоровичу. Моё имя Пётр Аркадьич.
Спустя пять минут им позволили войти в лифт.
- И чего он боится каких-то анонимок? При такой охране, - фыркнула Жанна.
- Тсс! Тут и лифт, поди, прослушивается, - прошептал Жек.
Дверь в квартиру открыла женщина лет сорока в брючном домашнем костюме розового цвета и хмурым взглядом окинула вошедших. На приветствие Жека она не ответила, лишь отошла на пару шагов назад и вялым движением руки указала на стоявшие в ряд меховые тапочки.
- Мы к Владимиру Никифорычу, - вынув изо рта пока ещё пустую трубку, сказал Жек.
- К нему и пойдём сейчас. Переобуйтесь, - ответила женщина. Голос у неё оказался низким и хрипловатым. – Очень долго. Что так?
- Извините. Двойное убийство в Марьино и три трупа в Коньково.
Голос хрипловат, широкий и достаточно крупный нос красноват – простужена, вероятно, - думал Жек, идя следом за женщиной в розовом. Когда повернули налево и стали подниматься на следующий этаж по широкой мраморной лестнице, по обе стороны которой уходили куда-то ввысь кованые светильники с разноцветными плафонами, Жек уже позабыл о красном носе, сосредоточив невольно своё внимание на тех компонентах тела женщины, что в данную минуту были более всего доступны его взору. Мадам очень даже и ничего. И квартирка очень даже богатенькая. Если тут играют, то ставочки, пожалуй, ого-го какие.
А через минуту выяснилось, что квартира даже не двухуровневая, а трёхуровневая, потому что на втором уровне лестница не заканчивалась, она лишь превращалась на время в некое подобие лестничной площадки с примыкающим к ней двукрылым коридором, а затем шла дальше вверх и под тем же углом. В правом крыле коридора стояли двое мужчин, один напротив другого. Жек сдержанно кашлянул, намереваясь произнести приветствие, и высокий худосочный мужчина с тонким длинным лицом, седоватой бородкой и светлыми, почти прозрачными глазами стрельнул в его сторону взглядом.
- Попался! – гаркнул второй из стоявших, крепкого сложения мужчина среднего роста и среднего же возраста с очень короткой стрижкой и очень широким и мясистым лицом.
- Не считается! Рефлекторное движение! – возопил высокий и худой.
- Прямо, как дети, - ворчливо сказала сопровождающая Жека и Жанну женщина. И добавила не без раздражения: - Дети-убийцы!
На третьем, слева, стоял десятифутовый бильярдный стол, за ним, левее, белой кожи диваны и кресла, а правее, - бар, состоявший из зеркального шкафа и барной стойки с высокими крутящимися стульями перед нею. Но женщина повернула не к бару и бильярду, а круто взяла вправо, направившись к двери внушительного вида из тёмного дуба.
Открыв дверь, женщина посторонилась, пропуская Жека и Жанну. Жек переступил порог и окинул взором огромную комнату с возвышавшимся посреди неё громоздким сооружением в человеческий рост. Ба! Да это же бассейн! Живут же буржуи. Жек повернул голову вправо и, обнаружив в ближнем углу дверь, подумал, что, по-видимому, за нею находится сауна. В квартире (квартирище) и – бассейн с сауной!
Реакция Жанны, по всей видимости, оказалась ещё более бурной, нежели у Жека, - она завизжала. Жек вздрогнул от неожиданности и с недоумением и гневом на лице оборотился к Жанне.
- Жанна Юрьевна!
Жанна сидела на полу, держась одной рукой за подлокотник кресла, а второю зажимая себе рот. Жек проследил за взглядом её вытаращенных в ужасе глаз и тотчас обнаружил лежащего на диване мужчину, на котором были лишь только чёрного цвета плавки. Мужчина был мёртв, что было ясно и без прощупывания пульса. У живых мужиков не бывает таких багрово-синих лиц.