Императрица села в кресло и начала нервно тереть пальцами лоб:
— Когда нибудь мы избавимся от всех них. От всех!
— Надо только подождать, ваше величество. Придёт время, — подтвердила её служанка.
— Неужели мой отец, этот старик, проворачивает ещё что-то за моей спиной⁈ — императрица взяла принесённый чай и задумчиво, с тревогой во взгляде, отпила. — А ведь и правда, в смерти супруги старшего брата есть очень много загадок. Неужели он хочет захватить власть единолично и избавиться от моего Ху-эра, раз скрывает от меня что-то? Я должна тайно отправить своих людей и всё выяснить. Раз наследный принц рассказал мне об этом, в своём обычном насмешливом тоне, значит что-то действительно есть. Неужели отец использовал меня, а теперь хочет выкинуть за ненадобностью⁈
— Ваше высочество, моя госпожа, вы так натерпелись, когда его светлость заставили вас в четырнадцать лет войти во дворец. После своего совершеннолетия, в пятнадцать вы уже родили сына. Вы были такая юная, милая и прекрасная, что они с вами сделали? Это гадкая императрица мучала вас и издевалась над вами из ревности, но разве вы в этом виноваты⁈ — причитала её служанка и кормилица. — Его светлость заставил вас избавиться от первой императрицы, как он может после всего, что вы сделали для семейного клана, так небрежно относиться к вам, забывая о ваших желаниях⁈
На столе лежали книга, расстеленный лист бумаги, кисть и тушница с палочкой туши.
Ли Цзы Лун горделиво расположился с мелом у чёрной доски, стоящей недалеко перед столом, за которым она сидела.
Это помещение представляло собой комнату-беседку квадратной формы. Находилась она в саду, недалеко от того места, где организовывали школу для принцессы и её компаньонок. Если открыть все двери и окна со всех сторон, комната превращалась лёгким движением рук в беседку, а если наоборот, то обратно в комнату.
Снаружи у дверей стоял страж Ли Цзы Луна, такой же суровый и странный, как и его хозяин. Наташа с Хуан Цзао только сейчас узнали его имя.
Ещё подходя к учебному помещению, Наташа думала, что даже не знает, что ей сейчас важнее: изучать грамоту или навестить даоса. И то и другое ей нужно было позарез.
«Я очень хотела научиться писать и читать. Не думала, что моя судьба обладает таким же сарказмом, как и я. Как извращённо исполнилось моё желание — чтобы меня учил тот, кого я опасаюсь больше всего», — горестно усмехнулась Ната. — «Надеюсь, даос не уедет из того храма в какое-нибудь другое место».
— Открой книгу. Там начертаны те же самые символы, что я буду говорить тебе и писать на доске, — произнёс Ли Лун, — Ты должна запоминать, повторяя за мной, и записывать.
Наташа с готовностью кивнула. Внутренне она была настолько решительна, что представила, как двумя пальцами наносит боевую раскраску на щёки и лоб.
Хуан Цзао приготовилась очищать вовремя доску от мела, чтобы освобождать поверхность для новых символов, как игрок в бейсбол с перчаткой.
— Небо тёмное, а земля жёлтая, — произнёс Цзы Лун, а Наташа повторила. На доске с его лёгкой руки появились иероглифы: 天地玄黃.
Наследный принц снова повторил, а Наташа тем временем привычным движением достала из-за пазухи грифель, которым всё записывала в свой блокнот, и начала рисовать на бумаге символы.
— Это что⁈ — опешил Цзы Лун.
Нин Сян с интересом заглянул в комнату и улыбнулся.
— Им удобнее писать, — проговорила Наташа, попытавшись быстрее спрятать обратно карандаш из грифеля. Но Ли Цзы Лун так быстро и громко рявкнул на неё, чтобы она немедленно взяла кисть и чтобы он этого больше никогда не видел, что Наташа уронила его на пол.
— Вселенная безгранична, величественна и полна, — продолжил наследный принц и начертал: 宇宙洪荒
Наташа повторила и дальше пошло как по маслу, только писать кистью с непривычки было очень тяжко, выходило медленнее, чем хотелось.
— Солнце и луна прибывают и уходят, — произнёс Ли Цзы Лун и написал на доске: 日月盈昃. После заглянул девушке в листок и ужаснулся:
— Курица лапой и то лучше пишет, чем ты! Тебе необходимо будет чаще заниматься каллиграфией. — Наташа на это лишь закатила глаза, но промолчала. — Продолжаем. Скопления звёзд усеивают пространство, — произнёс Ли Цзы Лун и начертил: 辰宿列張.
Наташа поняла, что, в принципе, запоминание иероглифов даётся ей легче, чем она думала.
— Наступает холод и отступает лето, — продолжал говорить Цзы Лун и одновременно чертить: 寒來暑往
Дворцовая служанка принесла поднос с чаем и закусками. Проходя мимо стража наследного принца, улыбнулась, остановилась и очень тихо, почти одними губами, произнесла: